Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

Разгорелся ожесточенный бой. Численно превосходящим добровольцам удалось оттеснить Филипповский отряд за р. Кубань, овладеть Усть-Лабинской, захватить переправу и продвинуться на 10 км в сторону станицы Некрасовской. 21-го марта Корнилов переправил свои части на левый берег р. Лабы, но здесь встретил еще более сильное сопротивление красных отрядов. 23-го марта он выступил в направлении села Филипповского, стремясь овладеть переправой через р. Белая. Сила сопротивления красных все нарастала, добровольцы продвигались медленно, отвоевывая каждый километр кубанской земли.

Вскоре Автономов вынудил Корнилова бросить в бой все свои наличные силы. Для белых в те дни сложилась очень тяжелая обстановка. По собственному признанию генерала А.И.Деникина, бывшего в то время помощником Корнилова, многие офицеры и генералы тогда подумывали о самоубийстве. Юго-Восточная армия все сильнее сжимала кольцо вокруг добровольцев, а те напрягали последние усилия. Лишь под вечер 29 марта ценою больших потерь корниловцам удалось оттеснить Филипповский отряд с их позиций на левом берегу р. Белой и, воспользовавшись непроглядной темнотой, прорваться к станице Новодмитриевской, чтобы соединиться там с отрядом Покровского.

Тот с трудом преодолевал сопротивление красногвардейских отрядов на другом направлении, в районе аулов Шенжий и Гатлукай. Против него здесь действовали Варнавинский полк, подошедшие из Тамани отряды Жлобы, Рогачева, прибьл и сформированный еще один отряд из родной станицы Сорокина — Петропавловской. Их действиям был рекомендован оборонительный характер. Автономов поставил задачу не пропустить белоказаков к Екатеринодару с юга. Только здесь от Покровского Корнилов узнал, что Екатеринодар уже в руках у красных, а Кубанская рада и правительство бежали из города. Вскоре все же состоялась встреча Рады с Добровольческой армией, она произошла у аула Шенджий. Здесь Корнилов и Покровский 27 марта договорились об объединении своих сил. К 2700 добровольцам (700 из них были ранены) добавилось 3000 кубанцев.

Прошло всего 10 дней похода добровольцев, а в результате боев с красными отрядами их армия потеряла убитыми и ранеными 1011 человек, то есть 25 % от своего первоначального боевого состава. Но главное было, пожалуй, в другом, — не оправдались надежды Корнилова на то, что по мере его продвижения по Кубани к нему в массовом порядке начнут стекаться казаки-добровольцы.

После объединения отряда Покровского с Добровольческой армией Корнилов произвел перегруппировку сил, теперь они включали в себя две пехотных и одну кавалерийскую бригады. Инициатива все же продолжала оставаться на стороне белогвардейцев. Большой ошибкой Автономова явилось прекращение преследования Добровольческой армии от Усть-Лабинской и неумение организовать свои действия так, чтобы бить противника по частям. У командования Юго-Восточной армии даже не было оперативного плана одновременного ведения боевых действий против Добровольческой армии и отряда Покровского. Войска Юго-Восточной революционной армии были разбросаны по всей Кубани, в ней остро ощущалась нехватка опытных командиров полкового и более высокого звена. Добровольческая армия в этом отношении выгодно отличалась от красных войск.

30-го марта уже силами Добровольческой армии, объединенной с белоказаками Покровского, Корнилов решил штурмовать Екатеринодар, и 8 апреля его войска пошли в наступление. Автономов и Сорокин к этому времени спешно отдавали приказания красногвардейским отрядам подтягиваться к столице Кубани, и действительно, многие из них успели это сделать. Город был объявлен на осадном положении. Для его обороны было сосредоточено около 20000 бойцов Юго-Восточной революционной армии. Их действия поддерживались тремя артиллерийскими батареями, занявшими огневые позиции в районе Черноморского вокзала, на Сенной площади и у артиллерийских казарм. Гарнизон города располагал также бронепоездом с экипажем из моряков Черноморского флота и четырьмя бронемашинами.

Командование красных войск не ожидало удара корниловцев с запада, со стороны станицы Елизаветинской, так как плохо сработала разведка на подступах к городу. Сорокин, взявший на себя все нити руководства обороной кубанской столицы, вначале посчитал, что противник, занявший к этому времени Георгие-Афипскую, двинется оттуда своими главными силами к станции Энем с целью нанесения удара по Екатеринодару с юга, будет искать там место для переправы.