Мятежная королева

Фаран чуть ли не до хруста костей стиснул дочери руку. Кива в страхе пискнула, а ее брат рядом громко ахнул. Она повернулась к Керрину; рот у него был вымазан осозничным соком, а изумрудные глаза, в точности такие же, как у Кивы, округлились. Он весь дрожал, и хотя отец очень больно держал ее за руку, Кива нежно, успокаивающе сжала ладонь брата.

– Я не… вы не можете забрать меня от семьи, – сказал Фаран.

– Ваша семья уже сбежала, – стражник махнул рукой в металлической перчатке на дом на холме, где совсем недавно еще находились мать Кивы с ее старшими сестрой и братом. Из здания уже начал валить дым, окна кровоточили во тьму мерцающим оранжевым пламенем.

– Скажите спасибо, что вы нам нужнее, иначе бы мы их догнали и вместе с вами в Залиндов отправили.

– В Залиндов? – Фаран покачнулся, и Киве пришлось приложить все силы, чтобы его удержать; ладошки у нее вспотели, несмотря на морозный воздух. – Вы не можете… Не можете послать меня в…

– Довольно, – перебил его стражник с золотым гербом. Оглянувшись на двух других солдат, он приказал: – Взять его.

Эти два хлестких слова вернули Киве дар речи, выпустили наружу панику.

– Нет! – заревела девочка, еще крепче вцепившись в руку отца.

– Папа! – закричал Керрин.

Солдаты подняли мечи и двинулись вперед, сокращая расстояние между ними. Фаран, вырвав руку, с силой оттолкнул Киву, и она, отступив на три шага, свалилась на землю.

Керрин должен был упасть за ней следом, но его липкие от сока пальцы выскользнули у нее из руки, и мальчик отпрыгнул в сторону, но не к отцу, а к кинжалу, которым Фаран подрезал листья алоэ.

– Керрин! Не смей! – крикнула Кива.

Но Керрин ее не слышал и не слушал. Вместо этого мальчик подхватил кинжал и с ревом бросился на приближающихся стражников.

Все произошло в считанные мгновения, так быстро, что Кива с земли ничего не увидела, ничего не поняла, пока не стало слишком поздно.

Всего несколько секунд – и Керрин, который только что сломя голову несся вперед, упал на землю, хватаясь за грудь. А из его груди торчал меч…

Казалось, прошли годы, прежде чем солдат достал меч… с тошнотворным звуком лезвие прошло сквозь плоть и кости… и только тогда все поняли, что произошло.

– НЕТ! – взвыл Фаран, упав на колени перед сыном и прижав руки к его маленькой груди. – Нет, нет, нет!

– Керрин, – прошептала Кива. Слезы застилали ей глаза. Сквозь грязь она подползла к ним, и сок осозники пачкал ей руки, колени, одежду. – К-керрин!