Мятежная королева

Кива заерзала в кровати, поморщилась от боли и, не удержавшись, пробормотала:

– Едва жива.

– Прошу прощения? – Вторая бровь Миррин взлетела вслед за первой.

– Я сказала: «едва жива», – повторила Кива. – Такое чувство, будто у меня не осталось ни единой целой кости.

Принцесса удивленно хохотнула.

– Вот, значит, как ты моего брата благодаришь?

– Его тут нет.

– Зато есть я! – В ее голосе послышались опасные нотки. – И тебе следовало бы проявить ко мне уважение.

Кива мигом пришла в себя и вспомнила, с кем разговаривает. Похоже, лекарство подействовало на нее сильнее, чем ожидалось, раз она вздумала злить одного из самых могущественных людей королевства. Тем более что принцесса права – принц Деверик действительно спас Киву, пусть даже не из самых серьезных соображений.

– Прошу прощения, ваше высочество, – выдавила Кива. Слова раскаленными углями обожгли ей язык. – Пожалуйста, передайте брату мою благодарность.

Миррин откинулась на стуле. Некоторое время она молчала, прищурив голубые глаза, а потом заговорила:

– Я разочарована. Я ожидала, что ты подольше сопротивляться будешь.

Кива нахмурилась.

– Вы хотели, чтобы я начала упрямиться?

– Я хотела, чтобы ты проявила ту же силу воли, которая заставила тебя подняться на виселицу, – ответила Миррин. – Хотела увидеть ту же храбрость, что и во время твоего прыжка со сторожевой башни. Хотела увидеть ту силу духа, за которую тебя бы похвалила моя девушка, а мой брат сохранил тебе жизнь.

– Вы же сказали, что ваш брат сохранил мне жизнь за красивое личико, – невозмутимо заметила Кива.

– А еще я сказала, что он глупый.

– Вы сказали, что мне жить надоело, – напомнила лекарь. – Дважды.

– И смотри-ка: ты жива! – парировала Миррин.

– Только благодаря вашему брату, – в голосе Кивы смешались упрек и замешательство. – Считается ли это вообще за победу в испытании? Мне не придется…

Принцесса Миррин прервала ее взмахом руки.

– В глазах закона ты испытание прошла. Ты выжила, а это самое главное.

Кива открыла было рот, чтобы заспорить, но Миррин остановила ее пронзительным взглядом.

– Не начинай. Мне и так прочитали целую лекцию по поводу моего вмешательства, а ведь это не я поступила необдуманно. Но меня, конечно же, не могли не втянуть!

Миррин продолжала что-то гневно бормотать себе под нос, а Кива тем временем оглядела пустой лазарет.

– А где принц Деверик? Почему он не пришел?

Принцесса зашлась звонким насмешливым смехом.

– Отличный вопрос! Мой брат – безрассудный, импульсивный дурак, и все же мало на свете людей лучше него. Он сейчас, верно, ищет себе среди преступников друзей на всю оставшуюся жизнь. – Миррин хитро улыбнулась: – Ты его, знаешь ли, очень заинтересовала. Иначе, как ты можешь догадаться, он бы тебя не спас.

Щеки Кивы тронул румянец: она вспомнила, как принц при огромной толпе заявил, что она ему нравится. Надеясь, что принцесса ничего не заметит, Кива сменила тему:

– А кто… кто устроил вам лекцию? Капитан Верис?

Стражник, услышав свое имя, скосил на них глаза, но ни выражением лица, ни жестом не выразил заинтересованности.

Миррин снова расхохоталась.

– Ты что, Верис у нас добряк! Я удивлена, что он сам с башни не спрыгнул, чтобы тебя поймать.

Кива промолчала: она боялась того, что может сорваться с ее языка, боялась, что принцесса узнает о ее первой встрече с этим человеком, узнает, чего он ее лишил во имя семьи Валлентисов. Семьи Миррин.

Семьи, которую Кива ненавидела и будет ненавидеть всю жизнь, до самой смерти.

– Нет, это смотритель Рук наградил нас с братом… парой ласковых слов, – пояснила Миррин.

Кива многое бы отдала, чтобы узнать, что это за слова. Если бы кто посмел вмешаться в ход Ордалии, его бы ждало серьезное наказание: тюремное заключение или даже смерть. Но принц? Да еще и наследник престола? Вряд ли Киве придется вырезать на его коже метку, даже если он разозлил самого Рука.

– Смотритель был крайне недоволен поступком моего брата, и ясно дал понять, что нас… не желают видеть на следующих трех Ордалиях, – продолжала Миррин. – Между нами говоря, не очень-то и хотелось. – Она вздохнула и поморщилась, словно даже воздух здесь казался ей противным.

Киву не удивляло ни то, что Рук отчитал принца с принцессой, ни то, что они согласились с его требованием уехать. Навряд ли Эвалоновские правители горели желанием испортить отношения с человеком, который держал за решеткой их страшнейших врагов.

– А почему вы здесь, принцесса? – в конце концов задала вопрос Кива. Ей требовались ответы. С чего бы Миррин приходить в лазарет, тем более если Рук отослал королевских наследников прочь, и почему она вообще снизошла до разговора с заключенной? – Ваш брат меня спас, потому что… потому что у него на то была какая-то своя дурацкая причина. И я благодарна, правда. Но это не объясняет, почему вы сидели у моей койки и ждали, пока я проснусь. Вы чего-то недоговариваете.