Мятежная кровь (СИ)

- Кстати, граф, - уложив в сумку медицинские принадлежности, целитель подошел к нему вплотную, - я должен сказать вам кое-что важное. Мне кажется, вам следует первым это услышать.

- Что такое?

- Его высочество в положении, - тихо произнес Демарио. - То, что произошло сегодня, чуть не умертвило зародыш.

Леннар ошеломленно смотрел на него:

- Это… это ужасно!

- Мне кажется, король должен остаться в неведении, но я полагаю, это лучше решить вам. Ведь вы один из верных союзников несчастного.

- Конечно, не должен, - горячо согласился Леннар. - Он совершенно не контролирует свои порывы. Кто знает, что он выкинет…

- Хорошо. Тогда я тоже буду хранить молчание. Но смотрите, я сказал это не просто так: его высочеству нужно хорошо питаться, часто дышать свежим воздухом, а судя по тому, что я видел, он совершенно истощен. Это может плохо отразиться как на его здоровье, так и на здоровье малыша. Думаю, вам известно, что экроны вынашиваются гораздо мучительнее, нежели вампиры и эльфы.

- Да, - кивнул Леннар. - Моя мать умерла, когда родила меня. Она была из рода эльфов.

- Вот-вот. Ему нужны силы. И желательно – радостное сердце. Но это, конечно, неосуществимо.

- К несчастью, - хмуро заметил Леннар.

- Что ж, пора идти. Затушите свечи, пусть отдыхает. Ему нужно выспаться, будить нельзя ни в коем случае.

Леннар немедленно повиновался, и как только в комнате воцарилась полная темнота, они с Демарио, шагая тихо и невесомо, покинули спящего эльфа.

Они не знали, что снилось бедняге. Раз за разом перед его дремлющим сознанием проносились яркие ослепительно синие глаза безголосого вампира из кареты; раз за разом Кристоф срывал ему голову своим сияющим клинком. Эта картина, точно злое наваждение, как будто задалась целью безвозвратно уничтожить остатки его теплых чувств к Кристофу.

Король не смог долго оставаться в своих апартаментах. Жестокая горечь, порожденная нещадными словами Эллен, непрерывно изводила его, и, в конце концов, он, не выдержав, отправился в покои Рафаэля.

Там он осторожно сел на кровать и, с отчаянием разглядывая бледное изнуренное лицо юноши, стиснул в ладонях его руку. Он сидел совершенно неподвижно, ничем не нарушал тишины, с трудом представляя, что скажет измученному эльфу, когда тот проснется. Как ни странно, находясь рядом, он чувствовал успокоение. Грязная, запятнанная бессердечными деяниями душа как будто находила очищение в этом чистом безвинном существе.

Кристоф перестал гадать, что им руководило, когда он совершал такие зверства. Ненависть ослепила его, лишила здравого ума, лишила понимания и рассудительности. Лишила зрения. Он отказывался верить в невиновность своего мужа из какого-то нелепого детского принципа.

За это ему придется поплатиться. Он, правда, пока еще этого не ощущал; не понимал, что осознание пришло к нему слишком поздно. Что даже такое искреннее привязчивое сердце, что оказалось в его власти, может утратить чувствительность.

Кристоф и не заметил, как просидел у постели Рафаэля до самого утра. Когда сияние рассвета коснулось его полузакрытых век, он открыл глаза и увидел, что Рафаэль уже не спит.

Юноша молча смотрел на него, и в его взгляде, тусклом и равнодушном, не было никакого выражения. Король внутренне содрогнулся. Жуткое чувство безнадежности охватило его.

- Как спалось? - тихо спросил он, отводя глаза. Непривычное ощущение довлело над его сознанием. Чувство стыда, которого он прежде никогда не испытывал.

- Хорошо, - ровным голосом ответил Рафаэль, отнимая у него свою руку.

Кристоф помолчал.

- Не думаю, что имеет смысл просить прощения, потому что… едва ли ты простишь меня, но… ты должен знать, - он решительно посмотрел ему в глаза, - я… признаю свою жестокость и несправедливость. Я ужасен. А ты ни в чем не виноват.

Рафаэль по-прежнему отстраненно смотрел на него. Кристоф продолжил:

- То, что я сделал, наверное, не знает прощения, но… я хочу все исправить. Больше ты не увидишь от меня жестокости.

По-прежнему холодная пустота. Вампир наклонился к нему, протянул руку, желая коснуться щеки, но Рафаэль вдруг отпрянул, в глазах сверкнула паника:

- Нет! - крикнул он, отползая в угол кровати. - Не надо! Не надо! Только не это!

Кристоф пришел в ужас. Отчаянная паника в глазах Рафаэля шокировала его и заставила сердце мучительно заныть. Он поднял руки, стремясь хоть как-то его успокоить:

- Хорошо, хорошо! Я не подхожу! Не трону. Я здесь, вот, на краю кровати. Ближе не сунусь. Честное слово.

Эльф заметно успокоился, накинул на плечи одеяло. Кристоф горько смотрел на него:

- Что мне сделать, Рафаэль? Как умерить твои страдания? Я знаю, я чудовище, но, поверь, я все осознал. Я хочу снова видеть жизнь в твоих глазах! Что мне сделать? Чего ты хочешь? Наверняка, есть хоть какое-то желание…

- В Эльфланд, - вдруг тихо-тихо промолвил юноша.

- Что? - изумленно спросил Кристоф.

- Я хочу в Эльфланд, - прошептал Рафаэль, - навестить отца и сестру. Пожить какое-то время на родине. Это мое желание.

Король долгое время молчал, пристально глядя на него, и постепенно, будто мрачная тень, на его лице прояснилась досада: