Мятежная страсть

– Но мы же еще ничего не говорили о сегодняшнем вечере, Кэролайн. Я должна рассказать тебе, сколько я наслушалась комплиментов тебе! Ты произвела настоящий фурор! Тебе завидовали все женщины в зале. И буквально каждый мужчина мечтал быть представленным тебе. Ты знаешь это? О, было столько всего! Представляешь, твой дядя Франклин тоже был на этом вечере, но не захотел подойти, чтобы познакомиться с тобой. Да, он там был, – поспешно продолжила Черити. – Вот другой твой дядя, маркиз, какой это чудный старик! Кстати, он показал мне в зале Франклина, а потом помахал ему рукой, но тот повернулся к нам спиной и удалился.

– Возможно, он просто нас не узнал, – сказала на это Кэролайн.

– Что ж, очки я надевала только изредка, но все же заметила, каким он был хмурым. Он стоял совсем недалеко от нас. Это очень странно, но ты же всегда говорила, что все англичане – весь странный народ, и я иначе не могу объяснить грубое поведение твоего родственника.

– Это и в самом деле странно, – ответила Кэролайн. – Я не знакома с этим человеком, а могла подумать…

– Я говорила тебе: мне довелось услышать, что Бредфорд никогда не бывает на подобных балах. Мне кажется, сегодня вечером он появился здесь только потому, что надеялся встретить тебя. И нечего качать головой, – набросилась она на Кэролайн. – Говорю тебе, он имеет на тебя виды. Помнишь, ты только что сказала мне, что будешь верить моим чувствам? А теперь я готова голову дать на отсечение, что ты и сама тянешься к нему. Да что там говорить, Кэролайн, я же видела, как ты целовалась с ним на балконе! И кроме того, видела, как ты смотрела на него, думая, что никто этого не замечает.

– Это было так заметно? – спросила, помертвев, Кэролайн.

– Только мне, потому что я тебя хорошо знаю, – ответила Черити.

– Да, меня тянет к нему, – призналась Кэролайн. – Но в то же время он действует мне на нервы.

Черити улыбнулась и по-матерински потрепала Кэролайн по руке.

– Черити, ты знаешь, что с того момента, как я оказалась в Англии, все мои убеждения пошли прахом? Весь мир перевернулся с ног на голову. Я искренне верила, что вернусь в Бостон – ты помнишь, как я гордилась этим, – а вот теперь я с легкостью смирилась с тем, что буду жить здесь. Когда же я встретила Бредфорда, я сочла его высокомерным и властным, но теперь сознаюсь в том что он нравится мне! Что же со мной происходит?

– Мне кажется, дорогая сестричка, что ты просто взрослеешь – вот и все. Ты ведь из тех натур, которые не терпят компромиссов. Думаю, что мириться с неизбежным – только часть того, что должна уметь делать женщина.

Кэролайн растерянно взглянула на сестру, и Черити рассмеялась.

– Конечно, это звучит чересчур рассудительно, но мне совершенно ясно, что ты влюбилась, Линни. Не смотри так испуганно. Ведь это же не конец света.

– Ну не знаю, не уверена, – заметила Кэролайн, встав с постели и потянувшись. – Спокойной ночи, Черити.

Шел уже четвертый час ночи, когда Кэролайн наконец улеглась в свою постель. В голове у нее крутилось множество мыслей, и все они были связаны с Бредфордом. Почему он так странно улыбался? Надо будет спросить его. Думая об этом, она заснула с улыбкой на лице.

* * *

Кэролайн проснулась, как всегда, с первыми лучами солнца, весьма недовольная этим обстоятельством. Спала она ночью едва ли четыре часа, и темные круги у нее под глазами красноречиво говорили об этом.

Она надела светло-серое платье для прогулок с небольшим квадратным вырезом. Потом зачесала назад волосы и спустилась по лестнице, рассчитывая успеть выпить чашку горячего чая.

В столовой никого не было, никакого чая тоже не было. Кэролайн прошла длинным коридором и в конце концов разыскала кухню. Рядом с плитой в кресле сидела женщина, по всей видимости, кухарка.

Кэролайн представилась и обвела взглядом большую кухню. Она поразилась той пыли и грязи, которые слоями покрывали стены и пол. Довольно противное зрелище.

– Меня зовут Мария, – сообщила ей кухарка. – Я здесь только первую неделю. Вижу, вы недовольны беспорядком, но у меня в самом деле не было времени, чтобы все здесь отмыть. – В голосе ее слышались воинственные нотки.

Кэролайн строго взглянула на нее, и выражение лица кухарки стало меняться.

– Вы, должно быть, уже заметили, как мне трудно дается готовка. Я снова испортила мясо.

Теперь в голосе женщины не было никакого вызова, она искренно была расстроена происшедшим.

– Но ведь здесь так грязно! – воскликнула Кэролайн.

– А хлеб невозможно разжевать, – продолжала каяться кухарка. – Я бы ушла, но где я найду другое место?

Она расплакалась, вытирая слезы углом грязного фартука, а Кэролайн застыла в растерянности, не зная, что делать.

– Разве вам не объяснили, в чем состоят ваши обязанности, когда вы соглашались на это место? – спросила она наконец. Ее вопрос вызвал новый поток слез и всхлипываний. – Успокойтесь! – Голос Кэролайн звучал строго, и кухарка затихла, все еще изредка всхлипывая.