Мятежница

Твой предусмотрительный папаша оставил чертово завещание, где говорилось, что контора станет твоей, когда ты достигнешь тридцати лет, либо перейдет в право собственности твоему наследнику, если его любимый сыночек к тому времени склеит ласты. — Алан неприятно поморщился, словно съел что-то кислое. — Ну, ничего. Я уничтожил завещание, а вскоре ты отправишься вслед за любимым папочкой, а затем я прикончу твою женушку и ублюдка. Надо было давно расправиться с ней, как только в ее чреве завелась эта дрянь.

Грубые слова о жене и сыне мгновенно отрезвили мужчину, взывая в нем самые черные чувства. Взревев, как раненое животное, он яростно набросился на врага рубящими движениями.

Видя, что противник мужа отступает, Аманда перевела беспокойный взгляд на Патрика. Тому тоже приходило несладко. Великан-полуогр, казалось, не собирался оставлять от противника живого места. Девушка поразилась, сколько кровоточащих ран было на теле Патрика. Вся рубашка мужчины была алого цвета, пропитавшись насквозь. Он еле держался на ногах, способный только на отражение ударов.

Справиться с оберджини в лесу ему удалось только с помощью неожиданности. Он спрятался в засаде и, быстро выпрыгнув оттуда, сразил двух огров стрелами в головы, а третьему, подкравшись сзади, перерезал горло. Но лобовое сражение с вожаком оберджини после нескольких минут боя уже казалось Патрику практически гибельным. Юджеро все наступал, разя мужчину, а Маллоу никак не мог взять инициативу в свои руки и лишь беспомощно защищался.

В последний момент оберджини все же выбил меч из рук Патрика, а самого так сильно ударил в живот ногой, что мужчина отлетел на пару метров и растерянно растелился на сухой траве. Он потянулся за своим клинком, но Юджеро уже замахнулся над ним мечом, чтобы разрубить противника надвое. Аманда испуганно вскрикнула, но на помощь пришел верный Меверик. Он ударил Юджеро вбок, повалив его наземь, а в это время Патрик уже поднялся на ноги и, вырвав у огорошенного оберджини из рук оружие, зарубил его собственным мечом.

Упав на колени, мужчина вытер струившийся по лицу пот и уставился на друга, сражавшегося с дядей.

— Помоги ему! — закричала Аманда. — Что ты стоишь? Беги на помощь.

Патрик поднялся на ноги, втянул побольше воздуха и покачал головой.

— Это только его битва, Мэнди, — ровно ответил он.

— Но как же так? — простонала девушка, видя, как противник ее мужа перешел в наступление.

Она уже собиралась сама ринуться к нему на помощь, но Патрик оказался тут как тут. Он схватил извивающуюся Аманду и прижал к своей влажной груди. Зажав ей рот рукой, чтобы девушка криками не помешала сражению, он вкрадчиво зашептал ей на ухо:

— Враг Йена — его родной дядя, убивший его отца. Теперь это только его дело.

Аманда понимала, что такое мужская гордость, но, глядя, как муж беспомощно пятится назад, покуда огромный бородач теснит его к скале, не могла сейчас принять эту странную позицию.

Бойцы продолжали рубиться. Йен был исцарапан, истерзан и измучен. Он сделал выпад и оступился. Из горла Аманды вырвался сдавленный крик. Она снова подалась вперед, но Патрик крепко удерживал ее, зажав рот еще плотнее.

Алан нанес веерный удар, да такой силы, что, казалось, вот-вот отрубит ноги ненавистному племяннику. Но Йен прыгнул, меч со свистом пролетел мимо и не причинил ему вреда. А мужчина тем временем вскочил на камень и оттуда обрушил на дядю весь свой гнев, перед которым Алан не смог устоять, и удача опять была на стороне молодого воина.

Мысли Йена путались. Он с трудом осознавал, что тот самый человек, с которым он бьется не на жизнь, а насмерть, — его ближайший родственник. Который собственно и вырастил его, пусть даже практически не принимал участия в его жизни. Да, он знал дядю слишком вспыльчивым и даже жестоким, но мужчина и представить не мог, насколько он коварен. Этот человек убил его отца, чуть не лишил жизни жену и сына, а теперь хочет прикончить его самого. И это из-за какой-то детской зависти.

— Почему ты не убил меня раньше? — прокричал он, тяжело дыша.

— Я собирался, — равнодушно отвел Алан, будто речь шла о погоде. — Но ты все время пропадал на своих чертовых заданиях, а мне нужно, чтобы комар носа не подточил, когда я пришью тебя. И вот война пришлась как нельзя кстати, — его лицо скривилось в ядовитой усмешке.

Хоть преимущество было на стороне Йена, Алан не сдавался. Он так сильно ударил племянника по руке, что из образовавшейся раны тут же хлынула кровь. Патрику опять пришлось силой удерживать жену друга на месте. Йен зажал рукой рану, а Алан воспользовался этой заминкой и стал атаковать.