Мятежный Карабах. Из дневника офицера МВД СССР.

Рязанский полк шел тяжело. В общей сложности пришлось расшвырять, разбросать, преодолеть 13 баррикад разной степени плотности, 30 километров и 13 баррикад. В среднем одна на 2–2, 5 километра. Дважды противодействующая сторона применяла такой прием: по шоссе, где предстоит пройти полку, мчится наливник тонн на 15. Задвижка открыта, на асфальт хлещет бензин. Топливо вылито, наливник отрывается, а из окружающих виноградников на дорогу летят факелы. Колонну встречает сплошное море огня. Ночью эта картина особенно впечатляет. Колонна начинает с двух сторон, по виноградникам, по полям обтекать пылающий участок; из виноградника гремят выстрелы; роты скупо огрызаются. Тягостная в целом картина. Эти тридцать километров стоили рязанскому полку семерых раненых с пулевыми ранениями и трех десятков травмированных кирпичами, арматурой, трубами, кольями. К 5 часам утра полки овладели назначенными им районами. С востока, со стороны аэродрома «Насосная», в город вошла Псковская воздушно-десантная дивизия.

Ситуация в городе была настолько сложной, что одних десантников там не хватало. Одной из главных задач вошедших в Баку войск было разблокировать военные городки. В первую очередь Сальянских казарм, в которых дислоцировалась Бакинская мотострелковая дивизия (МСД) 4-й Армии и Бакинское высшее общевойсковое командное училище. Затем совместными усилиями взять под охрану основные объекты столицы Азербайджана: государственные учреждения, предприятия, прекратить убийства армян, грабежи магазинов и квартир офицеров войсковых частей, расквартированных в городе, обеспечить четкий порядок в интересах большинства населения.

— С 10 января КПП дивизии, — рассказал мне командир взвода шестой роты второго батальона 135 полка Бакинской МСД и недавний выпускник Московского высшего командного училища имени Верховного Совета РСФСР, старший лейтенант Сергей Утинский, — были блокированы толпами активистов НФА, бензовозами и поливальными машинами, заправленными горючим. Машины, выезжающие из казарм в город по различным нуждам, офицеры и солдаты, находящиеся в них, подвергались унизительному доскональному досмотру. На крышах высотных домов, расположенных вокруг казарм, экстремистами были установлены крупнокалиберные пулеметы ДШК и прожекторы. На чердаках обосновались снайперы и автоматчики, так что территория казарм была как на ладони и полностью простреливалась. Из-за участившихся нападений азербайджанцев на офицерские квартиры с 15 января из Баку началась эвакуация офицерских семей. Вместе с ними отправлялись и армянские жители, нашедшие укрытие в казармах или квартирах военных. Кого не успели отправить в другие города, сосредоточили в казармах,

Офицерский состав дивизии находился на особом казарменном положении с начала января, однако до 17 января никаких приказов на противодействие вооруженным бандам, защиту населения, охрану важнейших государственных и хозяйственных объектов не поступало. Только в этот день дежурным нарядам на КПП было выдано оружие. Почти половина рядового и значительная часть младшего командного состава полка была из числа местных призывников. В 135 полку солдаты-азербайджанцы стали выходить из подчинения, не выполнять приказы командиров. В первом батальоне они фактически организовали восстание, предприняв попытку покинуть полк. Только своевременными и решительными действиями командира полка подполковника Орлова и офицеров батальона, в основном прошедших Афганистан, бунт азербайджанцев был пресечен, всех изолировали под охрану.

Когда, наконец, поступил приказ командования на деблокаду КПП, то командиры и бойцы проявили немалую смекалку. Дело в том, что периметр их каменной ограды составляли стены органично встроенных в нее корпусов боксов для броне — и автотехники. Чтобы предотвратить поджоги бензовозов, людские жертвы и разрушения в районе КПП, танкисты протаранили внешние стены своих боксов. Стремительный выезд танков, БТРов и БМП с бойцами на броне застал врасплох поджигателей и взрывников.

Кстати, лейтенант Утинский об архитектурно-строительных достоинствах Сальянских казарм рассказывал с нескрываемым уважением и юмором: