Мятежный корабль

Я не знал в точности, где именно находится голландское поселение, имевшееся на этом острове; у меня было лишь смутное представление, что оно расположено в его юго-западной части. Поэтому с наступлением дня я повернул к северо-северо-западу, и мы двинулись вдоль берега.

Вид острова был чрезвычайно привлекателен: густые леса все время чередовались с зелеными лугами. В глубине острова виднелись горы, но прибрежная часть была низкая.

Около полудня мы заметили, что берег стал более высоким; несколько мысов выдавалось далеко в море. Страна нам казалась прекрасной; она изобиловала великолепными ландшафтами; местами встречались возделанные участки. Однако за все утро мы увидели лишь несколько маленьких хижин, из чего я заключил, что в этой части острова вовсе не было европейцев.

Море с силой разбивалось о берег, и высадка не представлялась возможной. В полдень мы миновали высоко возвышавшийся над водой скалистый мыс.

К обеду я роздал обычные порции сухарей и воды и, кроме того, разделил между всеми пойманную накануне птицу; врачу и Лебогу я дал в дополнение по небольшому количеству вина.

Весь день мы продолжали плыть вдоль низкого, покрытого лесом берега.

Суббота 13. На горизонте начали скопляться тучи, и поднялся свежий ветер.

Около двух часов пополудни, после того, как нас основательно потрепало, мы заметили обширную бухту с прекрасным входом в нее, имевшим в ширину две или три мили. Я приказал бросить якорь в восточной части бухты у песчаного берега, на котором мы увидели хижину, собаку и несколько домашних животных. По моему распоряжению боцман и канонир немедленно высадились на землю.

Через некоторое время они вернулись в сопровождении пяти туземцев. Боцман и канонир сообщили мне, что в хижинах были обнаружены две семьи индейцев, причем женщины встретили их с редкой даже для Европы вежливостью. От туземцев я узнал, что голландский губернатор живет в месте, называемом Купанг, находящемся не очень далеко отсюда в юго-западной части острова. Я знаками предложил одному из туземцев сесть в нашу шлюпку, чтобы указывать нам дорогу к резиденции губернатора, и дал ему понять, что он получит за это вознаграждение; он охотно согласился и занял место в шлюпке.

Индейцы обладали весьма смуглой кожей; волосы у них были длинные и черные. Одежда состояла из четырехугольного куска ткани, обмотанного наподобие пояса вокруг бедер; за пояс был заткнут большой нож. На голове они носили платок, а к шее подвязывали второй платок с концами, соединенными таким образом, что получалось нечто вроде мешка, служившего им для хранения запаса бетеля, который они все время жевали. Они принесли нам несколько ломтей сушеного мяса черепахи и колосья маиса; последнее блюдо нам весьма понравилось; мясо же черепахи оказалось таким жестким, что его можно было есть только размочив в теплой воде. Если бы мы остались здесь на некоторое время, туземцы наверное снабдили бы нас и другими видами продовольствия; однако из боязни что наш проводник передумает, я решил тотчас же двинуться дальше, и мы подняли парус.

Проводник вел шлюпку вдоль самого берега. До наступления ночи мы шли под парусом, но затем ветер стих, и нам пришлось прибегнуть к веслам. Не без удивления я обнаружил, что мы были еще в состоянии с ними управляться. Около десяти часов вечера я увидел, однако, что мы продвинулись на очень небольшое расстояние, и приказал бросить якорь. Впервые за все время я роздал на ужин по двойной порции сухарей и понемногу вина.

Воскресенье 14. В час пополуночи, после трех часов спокойного сна, мы снялись с якоря и продолжали путь вдоль западного берега.

Услышанные через некоторое время два пушечных выстрела привели нас в восторг. Вскоре затем мы увидели на востоке на краю горизонта несколько судов, стоявших на якоре. Встречный ветер заставил меня попытаться лавировать, но, убедившись, что с каждым галсом нас относило назад, я вынужден был снова прибегнуть к веслам. Мы гребли, держась очень близко от берега. В четыре часа мы бросили якорь, и я роздал всем по порции сухарей и вина. После непродолжительного отдыха мы снова принялись энергично грести. К рассвету мы стали на якорь перед небольшим фортом и городком, который, по словам нашего проводника, и был Купангом.

Среди вещей, сброшенных Флетчером Кристиеном в нашу шлюпку, оказалась связка флажков, служивших для сигнализации глубины воды во время промеров лотом. Этой ночью я смастерил из них небольшой английский флаг и поднял его на мачте в качестве сигнала «бедствия»; без разрешения я не хотел приставать к берегу. Вскоре после рассвета меня окликнул в рупор солдат, предложивший сойти на землю. Я не замедлил воспользоваться этим приглашением и через несколько мгновений очутился в толпе индейцев. Я был приятно поражен, встретив матроса-англичанина, который принадлежал к экипажу одного из стоявших здесь на якоре кораблей. Он сообщил мне, что капитан его судна был на острове вторым после губернатора лицом, и предложил проводить меня к нему.