Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

Она прищуривается, и ещё одно бессловесное проклятье уничтожает фарфоровое сервировочное блюдо сразу у него за плечом.

Он фыркает.

— Да, очень хорошо, Грейнджер. Разбей ещё одну.

Её глаза распахиваются. Она шумно выдыхает. А потом взмахивает своей палочкой, уничтожая стопку прозрачных стеклянных тарелок.

— Не так, — говорит Малфой, и прежде чем она успевает как-то отреагировать, он обхватывает её палочку.

— Как ты сме—

Он вытаскивает её у Гермионы из рук, словно нож из тёплого масла. Её пальцы вздрагивают.

— Не так, — снова говорит он. Отбрасывает её палочку в сторону — она слышит полый стук, но не видит её. Она смотрит прямо на него, и в его взгляде кроется что-то непостижимое. Неизвестное. Загадка, которую нужно разгадать.

Малфой делает несколько шагов назад. Приподнимает брови, словно бросая ей вызов, прежде чем отвернуться к столу.

— Смотри. Вот так.

А потом он берёт большую хрустальную чашу и запускает её в стену.

Гермиона вздрагивает. Поднимает руку, чтобы прикрыть свои глаза, когда микроскопические осколки разлетаются по комнате.

— Видишь? — с гордостью в голосе говорит Малфой. Он берёт сразу три фарфоровые тарелки и быстро бросает одну за другой на пол, рядом с её ногами.

Она подпрыгивает. Отступает от разлетающихся осколков, её плечи напряжены, руки сжаты в кулаки. Она дрожит, но совсем немного.

Их взгляды снова встречаются.

Малфой утягивает с угла стола широкую фарфоровую миску. Подходит к ней, стекло хрустит у него под ногами. Он суёт миску ей в руки.

— Попробуй, — командует он.

Она неуверенно выдыхает. Её пальцы сжимаются вокруг холодного закруглённого края миски.

— Ты знаешь, что хочешь этого, Грейнджер. Вперёд. Сделай это.

Он наклоняет голову, совсем немного, заставляя их взгляды встретиться. Лёд и земля. Он прищуривается, и эта недавняя едкая улыбка исчезает, её сменяет нахальная усмешка.

— Сделай это.

Она раздражённо рычит. Стискивает зубы и швыряет миску в пол. Что-то почти эротичное распускается в её напряжённых мышцах, когда она слышит, как та разбивается, когда видит осколки, разбросанные вокруг их ног.

Губы Малфоя растягиваются в широкой улыбке, подчеркивающей остроту его подбородка. Он не говорит ни слова. Зато берёт её за запястье и тянет её вперёд — к столу.

Он проскальзывает ей за спину, и по её коже пробегают мурашки — то ли из-за беспокойства, то ли из-за чего-то ещё. Она не уверена.

Но её мысли дрожат и путаются, когда его свободная рука находит второе её запястье, подбородок упирается в изгиб её шеи; у него холодная кожа. Он подаётся ближе, его грудь прижимается к её спине. У неё перехватывает дыхание; он направляет её руки к другой стопке фарфоровых тарелок. Управляет ею, словно марионеткой, заставляя её пальцы коснуться гладкого стекла и отпуская её, только увидев, как она сжимает их.

Он отступает назад, когда она запускает две или три в стену справа от них.

Она охает, когда они разлетаются на части. Прячет улыбку.

Малфой низко смеётся у неё за спиной. Затем он уходит прочь вдоль стола, собирая кубки, держа их за ножки. Он вертит один в руке — швыряет его в потолок, отходя из-под дождя из осколков. Смеётся громче. Начинает жонглировать ими, разбивая их друг о друга.

Гермиона неожиданно для себя поднимает оставшиеся тарелки — прижимает тяжёлую стопку к груди и отступает назад, чтобы позволить им лениво выскользнуть из её рук, создавая гору из расколотых четвертей и половин у неё под ногами.

Она смеётся. Смотрит на Малфоя, раскрасневшаяся; он вытягивает руки перед собой. Три раза хлопает ей в ладоши. Коротко. Резко. Аплодирует.

Теперь она не может остановиться. Она направляется в дальний угол, находит шкаф с фарфором — распахивает его дверцы, чтобы вышвырнуть из него аккуратные ряды соусников и чайных чашек, слушает, смеясь, как они разбиваются.

— Блестяще, Грейнджер — охуеть, просто блестяще, — хрипло кричит Малфой, выбирая очередную стопку тарелок и по очереди разбивая их о край стола.

Она опустошает шкаф и принимается за стоящий рядом с ним, разбивая кубки и миски всеми возможными способами.

— Грейнджер, вот — вот эту, — Малфой привлекает её внимание, манит её видом большой хрустальной вазы. Он бросает её ей через стол.

— Как я должна..? — спрашивает она.

— Смотри, — он указывает на небольшую люстру у них над головами. — вот так.

Она снова смеётся и берёт вазу за тонкую шейку, замахивается, чтобы швырнуть её в хрупкую люстру. Они смеются вместе, когда та опасно кренится в сторону. Смещается и падает на стол.

У Малфоя горят глаза.

— Иди сюда, — говорит он и затем смахивает со стола не меньше пятидесяти чашек с блюдцами, чтобы запрыгнуть на него. Протягивает ей руку.

Она даже не колеблется. Берёт его за руку и позволяет ему усадить её рядом с собой.

Они вместе смотрят на длинное пространство стола, всё ещё заставленное уцелевшей посудой.

— Кто первый до конца? — выдыхает запыхавшийся Малфой.

Она смеётся. Кивает.

— На счёт три! Один—

Она бросается вперёд на “один”, смеясь и прорывается сквозь ряд кубков, когда он кричит ей вслед:

— Ты жульничаешь, стерва!