Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

Мадам Помфри не сказала ей ни единого слова о Драко, когда она вернулась. Просто попросила её три раза продемонстрировать ей противозачаточные чары, раз уж её палочка снова работает, сказала хмммм, когда всё было выполнено правильно, и больше не возвращалась к этой теме.

Поппи никогда не любила поддевать других.

Сейчас, на самом деле, она впервые за день осталась наедине сама с собой. Она смотрит на ярко-красные занавески своей кровати и впервые с того момента, как она сегодня проснулась, открывает шлюзы для своих мыслей.

Они заполоняют её голову. Её ноги теряют покой. Она позволяет себе изучить все свои воспоминания, и это начинает казаться реальным. Словно это действительно произошло.

Её немного шокирует то, как она вела себя той ночью. Она удивляется своей наглости и напористости. Конечно, она нередко проявляла эти качества в повседневной жизни, но она не думала, что они понадобятся ей в постели.

Никогда не думала, что она может быть настолько прямолинейной в отношении того, что она хочет.

И что более того, кто бы мог подумать, что Драко, чёрт побери, Малфой будет её слушать?

Она делает пометку в своём воображаемом блокноте — надо узнать его второе имя. Ей неожиданно становится ужасно любопытно, она удивлена, что до сих пор его не знает.

Но ей вдруг хочется его узнать. Она, наверное, должна его узнать, учитывая то, что происходит между ними. Она не знает, как это назвать, но, во всяком случае, она уверена, что хочет узнать его получше.

Она составляет по-детски глупый воображаемый список — двадцать один вопрос Драко Малфою.

И задаётся вопросом о том, сможет ли она когда-нибудь задать ему эти вопросы.

2 декабря, 1998

Дневник,

Блядь, почему вы считаете, что моя последняя запись была слишком короткой?

Я ответил на ваш еженедельный вопрос, вы ёбаные идиоты. Что ещё, по закону — если вы вообще ознакомились с моими ёбаными обязанностями — я ещё должен сделать?

Ответ — ничего нахуй.

Я умею читать. Я ознакомился с ними.

Я знаю все лазейки.

Приятного вечера,

Драко

4 декабря, 1998

Джинни впервые заговаривает об этом в пятницу вечером.

В гостиной Гриффиндор спокойнее, чем обычно, и Гермиона работает над эссе, сидя в кресле у камина, пока Гарри и Рон заполняют форму для Предварительных Курсов Авроров на полу у неё в ногах.

Рон не хотел быть Аврором. Он хотел играть за Пушки Педдл. По крайней мере, в последний раз она слышала именно это.

Но она не разговаривала с Роном несколько месяцев — не так, как раньше, и, кажется, кое-что изменилось.

Джинни работает над тем, чтобы вернуть её в их круг общения, достаточно расслабленно и без всяких нелепых грандиозных жестов, спасибо большое — но она всё равно чувствует, как та корректирует её действия.

Она пытается вспомнить, когда они в последний раз вот так вот сидели втроём. Тихо работали в компании друг друга. Думает, что ни разу с начала войны.

С того утра она толком не видела Малфоя. Только замечала, как он проходил мимо. Он пропустил несколько их общих занятий. Это заставляет её напрячься, хоть она и не знает, почему.

Джинни сидит напротив неё в другом кресле, читая, и в какой-то момент она говорит, не поднимая глаз:

— Как дела с Джексоном Поллоком?

Перо Гермионы скользит, и она проводит широкую чёрную линии по чистой четверти своего листа. Портит его. Она бросает на Джинни испуганный взгляд, но та продолжает смотреть в свою книгу.

— Кто такой Джексон Боллокс? — спрашивает Рон, зевая.

— Поллок, — автоматически поправляет Гермиона. Она ёрзает в кресле, её пульс неожиданно подскакивает.

Но Джинни объясняет, прежде чем её утягивает в водоворот своих мыслей.

— Известный маггловский художник — абстракционист. Гермиона готовит исследовательскую работу о нём на Маггловедение.

Её пульс замедляется… совсем немного.

— Да… — бормочет она после небольшой паузы, неуверенно и подозрительно. — Я… готовлю.

— Достаточно глубокое, насколько я слышала. Много работы, — Джинни переворачивает страницу, всё ещё не поднимая глаз.

— Да, — снова говорит она, подыгрывая.

Гарри смотрит на неё сквозь завесу своих растрёпанных волос. Весело улыбается.

— Гермиона, наверное, уже закончила её.

И Джинни наконец поднимает глаза. Смотрит на Гермиону каким-то сложным взглядом. Та, кажется, понимает.

— На самом деле, нет, — говорит она и продолжает, когда Джинни незаметно кивает. — Я думаю, мне понадобятся месяцы.

Рон уже потерял интерес. Он морщится, когда царапает что-то в своей форме. Гарри слушает вполуха.

— Так что? — снова спрашивает Джинни. — Как там дела?

И она осознаёт.

Джинни действительно потрясающая ведьма. В две минуты она разработала идеальный способ говорить о Малфое прямо перед Гарри и Роном. Перед кем угодно, на самом деле.

Она прячет улыбку.

— Никакого продвижения. Пока только предварительные исследования.

Джинни подмигивает, когда никто не смотрит.

— Хорошо, дай мне знать, если тебе понадобится помощь.

И всё её напряжение тут же растворяется.

Наконец-то. Наконец, у неё есть союзник.

========== Часть 23 ==========

Комментарий к

Страшно извиняюсь за такую безумную задержку. Немного отвлеклась на всякие дела, но теперь снова в строю!

7 декабря, 1998