Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

— Поппи упомянула об этом, — отвечает МакГонагалл, прежде чем она успевает спросить. — она озвучила свое беспокойство. Но даже если бы она этого не делала, мисс Грейнджер, я боюсь, что это достаточно очевидно для таких старых глаз, как мои.

Её щёки раскаляются, словно два утюга. Выглядят, наверное, так же. Она пытается сформулировать какой-то ответ, но МакГонагалл продолжает, прежде чем она успевает с этим справиться.

— Как Ваш профессор, а теперь ещё и директор, я считаю своим долгом—

— Я знаю противозачаточное заклинание, — выдаёт она. Так быстро, что это звучит как одно слово. Она прикусывает свой язык, как только договаривает, злится на себя, и когда она решается взглянуть на МакГонагалл, та выглядит обеспокоенной.

Она хмурится и поджимает губы.

— Да, в этом я не сомневаюсь.

Становится до ужаса очевидно, что она имела в виду совсем не это.

— Извините, директор, — бормочет Гермиона, переводя взгляд на собственные колени, потому что смотреть куда-то ещё для неё сейчас не представляется возможным.

Долгую секунду они сидят в оглушительной тишине.

Затем МакГонагалл поднимается. Молча обходит свой стол, и когда Гермиона набирается смелости поднять взгляд, та держит миску с лимонными дольками Дамблдора.

Она говорит хриплым голосом, словно что-то застряло у неё в горле:

— Альбус… всегда чувствовал лучшие моменты для того, чтобы предложить их. Казалось, точно знал, когда требовалась капелька сладости. Мне кажется, это может быть один из таких моментов.

Что-то болезненно пульсирует внутри грудной клетки Гермионы. Она осторожно тянется к миске, почти боясь нарушить положение сладостей, когда достаёт одну. Отвлекает себя на её терпкий аромат.

МакГонагалл отставляет миску в сторону, прислоняется к краю стола, скрестив руки на груди.

— Честно говоря, мисс Грейнджер, я не удивлена. Вообще нет. Заблудшие души умеют находить друг друга. — она прочищает горло. Разглаживает складки шёлка на своей бордовой мантии. — я не в состоянии судить это — и не стала бы, даже если бы могла. У мистера Малфоя было более сложное и нестабильное взросление, чем, я думаю, кто угодно в этих стенах может представить.

Гермиона с усилием сосёт лимонную дольку, внимательно глядя на неё. МакГонагалл смотрит вперёд.

— Я также не удивлена, что Вы так быстро поняли это. Что увидели это. И, должна сказать, я очень горжусь, что могла наблюдать этот процесс.

Теперь её взгляд соскальзывает вниз и в сторону. Находит её.

— Но я чувствую, что должна предупредить Вас, мисс Грейнджер. Как Вы могли сегодня наблюдать, многие этого не видят. Кто-то никогда не увидит. Для Вас это будет непросто. Мистеру Малфою придётся столкнуться с чем-то гораздо большим, чем обидные прозвища и мелкие обвинения… как и Вам, если Вы решите связать себя с ним.

Она кладёт тёплую обветренную руку на плечо Гермионы.

— Я знаю, как тяжело Вам было. Это ожидаемо, учитывая то, через что Вы прошли. Но Вы уверены, что можете с этим справиться? Прямо сейчас, на пути к восстановлению? Вы уверены, что готовы к осложнениям? К последствиям?

Гермиона долго смотрит на неё после того, как она замолкает. Осторожно обдумывает её слова, всё время чувствуя странное ощущение, поднимающееся в её груди.

Затем она прочищает горло, медленно поднимается на ноги. Ощущает неожиданную решительность.

— Я понимаю, директор. Спасибо за Вашу заботу.

Она отходит от кресла, поправляет юбку, пока МакГонагалл с любопытством смотрит на неё.

— Я просто только что поняла, насколько неважно, что думают остальные.

А затем она опускает голову и прощается, и МакГонагалл смотрит ей вслед, пока на её строгих губах рождается что-то немного напоминающее улыбку.

На полпути к выходу из кабинета Гермиона выуживает из кармана юбки подвеску с осколком стекла.

Закрепляет застёжку на шее.

Комментарий к

вы думали, что он умер?

а он не умер

========== Часть 25 ==========

19 декабря, 1998

Дневник,

Есть ли какое-то заклинание, которое поможет мне разобраться в этом?

Драко

24 декабря, 1998

Она целыми днями пытается всё распланировать.

Прилагает столько же усилий, как когда работала над эссе на первом или втором курсе. Вот только это даже сложнее, потому что она не может рассчитывать на “Превосходно”. Она может проявить максимальные внимание и осторожность, но всё равно не будет уверена в успехе.

Она даже не уверена, что он позволит ей закончить предложение.

Но это канун Рождества. Она не может больше ждать. Это должно произойти сегодня.

Она минут двадцать стоит перед своей кроватью, глядя на три четверти своего гардероба, вываленные на покрывало. Сейчас её не может проконсультировать Джинни или Парвати. Она единственная из седьмого курса решила остаться.

И игнорировать эту ворчливую часть своего мозга, которая продолжает настаивать, что это всё максимально нелепо, оказывается достаточно сложно.

В конце концов она останавливается на бледно-голубом свитере — зелёный, о котором она думала сначала, в итоге показался слишком претенциозным. Она надевает джинсы, повязывает вокруг шеи белый шёлковый шарф и натягивает ботинки.