Миднайт Хилл

Не выпуская руки Мелиссы, Ламмерт подвел ее к основной толпе, танцующей у сцены. На медленный танец поднялись даже старики. Все пространство занимали пары, платья блестели под редкими лучами солнца. Они смущенно остановились с краю. Мелисса не смотрела на Ламмерта. Она опустила взгляд на свою грудь и вздохнула. Нужно было пойти в пиджаке. Ноги словно окаменели, не в силах двинуться. Только пальцы Ламмерта в ладони и обволакивающий тенор под звуки гитары занимали все сознание.

В момент, когда пауза рисковала оказаться чересчур длинной, перед глазами Мелиссы возникла грудь в белой рубашке. Пальцы выскользнули из ее руки и переместились на талию. Она не сразу почувствовала их вес на коже. Не в силах поднять глаза, Мелисса неловко положила руки на плечи Ламмерта, еле касаясь его. Щеки горели. Они мягко стали двигаться в такт музыке.

Чтобы не смотреть в ноги, Мелисса скользила взглядом по парам вокруг. Как назло, в толпе мелькали знакомые лица.

– На нас все смотрят, – смущенно пробубнила она.

– Вижу. Плевать. Наверно, мы просто красивая пара.

Сердце будто сжалось до размеров ореха и не планировало больше биться. Почему-то до этого танца Мелисса не воспринимала их отношения в романтическом контексте. Если подумать, он касался ее десятки раз, когда они танцевали в «Олимпе». Но что, если Ламмерт воспринимал все это не как дружбу? Почему тепло его рук на талии впервые смущает так сильно?

Песня стала набирать обороты. Руки Ламмерта соскользнули с талии и бережно коснулись локтей, опуская их. Мелисса осмелилась поднять глаза, чтобы понять, что он намерен сделать. От неожиданно ласкового взгляда щеки вспыхнули. Ламмерт такой красивый.

Его длинные пальцы заскользили по коже, закружив Мелиссу под мелодичный и яркий припев. Даже стало щекотно. Хотя, скорее всего, дело было в покрывших кожу мурашках. Мелисса не спешила приближаться назад, раскачиваясь под романтичный текст песни, чтобы хоть как-то успокоиться. Его лицо уже не было так близко, и смотреть было легче. В конце концов, это все тот же Ламмерт, которого она знала. Ламмерт, с которым она только и делала, что танцевала. Поэтому, когда он коснулся ее лопатки, чтобы притянуть ближе, Мелисса подалась вперед.

Когда руки вновь оказались на его плечах, Мелисса сплела пальцы за его шеей, приблизившись сильнее.

– Никогда раньше не танцевала медленный танец, – тихо говорила она, чтобы снизить градус романтического напряжения звуком собственного голоса.

– Я тоже.

– Такое чувство, что ты каждый день это делаешь.

Ламмерт польщенно хмыкнул и поднял глаза к небу. Песня была бесконечной.

Ярко-голубые глаза опустились на нее с нежностью, от которой скрутило живот. Если бы Мелисса смотрела в них дольше хоть на секунду, то подумала бы, что влюбилась, поэтому она уставилась на рассеченную губу. Его рот был слегка приоткрыт, тяжело высвобождая воздух, которому было так тесно в легких. Мелисса почувствовала легкий запах виски. Дурачок. Она слегка улыбнулась и вдруг представила, как сжимает своими губами его, слегка потрескавшиеся, как Ламмерт отвечает на поцелуй, держа ее лицо в своих широких ладонях. Он точно думал о том же, иначе не вел бы себя так и не смотрел бы так. Мелиссе хотелось просто приблизиться и отдаться будоражащему желанию. Это было безумно и смело, прямо в их духе.

Теплые пальцы убрали волосы с ее виска. Мелисса перестала дышать и зажмурилась. Она боялась и хотела почувствовать прикосновение на своих губах.

– Рана почти зажила, – прошептал он, наклонившись ближе.

Мелисса открыла глаза, уткнувшись в пламенный взгляд Ламмерта. Его щеки пошли красными пятнами. Всего один поцелуй, который сделает жизнь другой. Который с головой окунет ее в изучение новых чувств и ощущений. Который разрушит дружбу. Не только с Ламмертом, но и с Хью. После этого поцелуя уже не будет как раньше: теплых посиделок и беззаботных разговоров. Мелисса была не готова рискнуть этим. К тому же все смотрят. Даже за лето такое не забудут.

Роланд. Почему она вспомнила о нем только сейчас? Ламмерт показался предательски похожим на него: тот же нос, брови, глаза. Неужели это вскружило ей голову? Как мерзко на душе.

Ламмерт привык совершать ошибки, действовать на поводу у эмоций. Но Мелисса – нет. Она сжала губы и отвела взгляд. Песня закончилась в тот же миг, словно заметила, что больше ничем не может помочь. Пары стали расходиться, кто-то благодарно захлопал выбору диджея следующей песни. Мелисса не знала, куда теперь деться.

Ламмерт отстранился. Он скользнул пальцами по царапине на губе, будто она саднила, и отвел взгляд, который безотрывно следил за Мелиссой весь танец. Ламмерт осторожно взял ее за руку. На щеках все еще краснели яркие пятна. Лицо Мелиссы тоже горело. Они молча шли вдоль стульев, как вдруг она заметила в отдалении Марту и Кевина. По телу волнами пробежали мурашки от мысли, что они могли их видеть. Мелисса осторожно вытащила пальцы из ладони Ламмерта.