Миднайт Хилл

Только сейчас Мелисса заметила на лице Бетт синяки, так слабо различимые на темной коже, и осеклась. Один сильный толчок. Мелисса отступила назад, поднос стал опрокидываться на нее. Она бы устояла на ногах, если бы не чей-то стул, задев ножку которого, Мелисса упала навзничь под грохот бьющейся посуды. Еда оказалась на ее рубашке, паста расползлась по груди, волосы промокли от сока. Бетт торжествующе смотрела на нее сверху вниз. Мелисса устала падать, устала унижаться. Она просто лежала на полу среди разбитой посуды и еды, опираясь на локти, и изучала свою противницу. На ее скуле определенно был синяк. Вдруг Бетт загородила чья-то широкая спина, а сзади Мелиссу аккуратно стали подтягивать за руки, чтобы помочь встать.

– Ты должна извиниться перед ней!

– Отвали от Мелиссы!

Незнакомые ученики оборонительно обступили Мелиссу. Две девушки, в одной из которых она узнала виолончелистку в очках, помогли отряхнуться от еды, спрашивали, болит ли что-то, не поранилась ли она об осколки тарелок. Мелисса осматривала руки, ноги и одежду, прислушивалась, болит ли что-то, кроме копчика, пока агрессивные мужские голоса вступившихся парней отгоняли Бетт. Мелисса оперлась на чье-то плечо и нашла взглядом обидчицу. Ее глаза остекленели, она неверяще замотала головой, а затем сорвалась с места. Стук каблуков гулко разносился по просторному помещению, привлекая внимание школьников.

– Ты в порядке? – девушка взволнованно смотрела на Мелиссу из-за стекол круглых очков. – Сейчас тебе соберут новый поднос. Хочешь сесть со мной?

Мелисса искренне благодарила всех, кто за нее заступился, пока на новый оранжевый поднос ставили тарелки и стакан. Стараясь не смотреть в сторону Джули-Лу и де Лордесов, она гордо шла за хрупкой фигурой девочки к маленькому столику у стены, за которым стояли два стула. Только когда Мелисса расположилась на одном из них, она с чувством произнесла:

– Огромное спасибо, что пригласила за свой столик.

Девочка приятно улыбнулась.

– Не за что. Ты заслужила это, Мелисса Санлайт. – Мелисса печально улыбнулась, осматривая пятна на школьной форме. – Нет-нет, прости ради Бога! – залепетала она, махая ладонями. – Я имела в виду не это! Ты заслужила уважение.

Мелисса вяло водила салфеткой по желтоватым разводам на рубашке, а затем смахнула капли со спиралек волос.

– Может, стоит в туалете водой отмыть?

– Все равно не отмою, – махнула рукой Мелисса. – А еще я слишком голодная.

Она взяла вилку и стала накручивать пасту, затем подняла взгляд на девочку. Та сложила ладони, на какое-то время закрыла глаза и только потом приступила к обеду.

– Как тебя зовут?

– Лия Маквински, – ответила она, поправив очки.

– А в каком ты классе?

– В десятом.

Мелисса закивала, удивившись, что Лия младше всего на год.

– Ты всегда сидишь одна? – с надеждой спросила Мелисса.

– Нет, – Лия понурила голову и убрала короткие волосы за ухо. – Сегодня у моей подруги Салли похороны отца. Он погиб в субботу. В лесу. Упокой господь его душу.

– Я искренне соболезную.

Некоторое время девушки ели молча. Мелисса все украдкой рассматривала Лию. Плечи форменной рубашки были широкими, рукава слишком длинными, на линзе очков маленькая трещина. Движения Лии были топорными, четкими. Она почему-то избегала зрительного контакта.

– А ведь мы были на концерте и даже не знали обо всем этом, – произнесла Мелисса, чтобы разбавить тишину.

– Это ужасно, – отозвалась та. – Не понимаю, почему те люди нарушили комендантский час.

– Как думаешь, почему его назначили?

Лия строго посмотрела на Мелиссу поверх очков. Она поставила на место стакан, из которого не успела отпить.

– Мелисса, позволь спросить, ты веришь в Бога?

Синие глаза распахнулись от удивления.

– Нет.

– Тогда, думаю, ты не поверишь в то, почему назначили комендантский час.

Мелисса нахмурилась. Очередной житель Миднайт Хилла первой версией считает паранормальное. Однако любопытство взяло верх.

– Расскажи, а я решу, верить мне или нет.

Лия нерешительно смотрела на Мелиссу, обдумывая, с чего начать.

– Комендантский час назначили в новолуние, в самую темную ночь. Наш пастор сказал, что на Алой площади совершили жертвоприношение, – голос Лии перешел на шепот, и Мелисса нагнулась к ней поближе, – во славу Сатане. В тот день призвали Дьявола, и он вершит над праведными свою расправу, – у Мелиссы побежали мурашки. – Поэтому все должны быть дома в темный час. Сейчас самое время встать на сторону света и познать Бога, Мелисса. Остальных поглотит тьма. У тебя доброе сердце, я это вижу. Более того, оно храброе, как у львицы.

Мелисса усмехнулась. Она переваривала услышанное. Такая зловещая речь из уст милой и хрупкой девушки сбила ее с толку.

– По-твоему, дьявол убил всех этих людей?

– Дьявол многолик. И у него есть последователи. Пастор, конечно, может ошибаться, как и все люди. Но все, что он говорит, логично и связано. Если веришь.

Мелисса не верила ни в Бога, ни в Дьявола, но верила в последователей, а потому в речи Лии было зерно фактов.

– Откуда пастор это все знает?

– Он видел.

– Что?

– Ритуал на Алой площади. Его результат.

– И что там было?