Midnight in Moscow

Российская агрессия, возглавляемая Путиным в этом столетии, стремится опрокинуть не либеральную демократию напрямую, а международный порядок, сложившийся после Второй мировой войны, то есть систему, которая, например, запрещает любой стране вступать в агрессивную войну. Путин использует множество инструментов, включая дезинформацию и пропаганду (смешивание правды с ложью), чтобы атаковать эту систему, против которой он возражает, поскольку она ограничивает его власть над сотнями миллионов людей на границах России. Он хочет мир, в котором российская власть (что означает его личную власть, как у царей Российской империи) не будет ограничена международными нормами, правилами и обязательствами. Его аргумент заключается в том, что Соединенные Штаты не следуют этим правилам, так почему же Россия должна следовать им. В этом и заключается суть российского "как бы".

Путин атакует непосредственно Соединенные Штаты и наши заслуги как нации и как главного создателя послевоенного международного порядка. Он хочет подорвать доверие американского народа к Соединенным Штатам и их роли в мире. Но ответом Соединенных Штатов на этот вызов не должно быть ни отчаяния, ни самодовольства. Соединенные Штаты не являются и никогда не были безупречными ни в своей внешней, ни во внутренней политике - а какая страна является таковой? Наша система правления, наша демократия, была и остается несовершенной, но какова альтернатива? Как знаменито сказал Черчилль в Палате общин в 1947 году: "Многие формы правления были испробованы, и еще будут испробованы в этом мире греха и горя. Никто не претендует на то, что демократия совершенна или мудра. Действительно, было сказано, что демократия - худшая форма правления, за исключением всех других форм, которые время от времени пробовались". Наша задача - совершенствовать демократию, а не отказываться от нее.

Я бы привел тот же аргумент в отношении международной системы, которая была построена на обломках Второй мировой войны. Нужно ли ее модернизировать и совершенствовать для XXI века? Конечно. Но если она будет полностью перевернута, как того требует Путин, то какова будет альтернатива? Мир агрессивных войн и "сила делает право"? Если да, то мы повернули время назад, к 1939 году.

Американцы традиционно являются оптимистичным народом, с надеждой смотрящим в будущее, что неудивительно для нации иммигрантов, таких как моя семья и семья Грейс, ищущих новую жизнь в этой стране. Именно этот оптимизм сделал Рейгана популярным в 1980-х годах, привел к избранию Билла Клинтона в 1992 году как человека из Хоупа, штат Арканзас, и подарил нам плакат Обамы "Надежда" в 2008 году. Путин и ему подобные, нападающие на Соединенные Штаты, хотят разрушить эту надежду. Он хочет, чтобы американцы поверили, что наша страна такая же беззаконная и жестокая, как та Россия, которую он стремится создать.

Растущая поляризация и политизация американского общества после окончания холодной войны - историческая тенденция, стремительно усиливающаяся в последние годы, - является "ахиллесовой пятой", которую Путин стремится использовать в глобальной кремлевской пропаганде. Без этого у Путина нет убедительных аргументов в пользу упадка Америки. Таким образом, окончательный ответ на агрессию путинской России заключается в укреплении Соединенных Штатов изнутри, как это было во времена холодной войны. Как сказал Кеннан о противостоянии советскому коммунизму, "каждая смелая и решительная мера по решению внутренних проблем нашего собственного общества, по укреплению уверенности в себе, дисциплины, морального духа и общинного духа нашего собственного народа - это дипломатическая победа над Москвой".

Успех или неудача в пресечении российской агрессии в большей степени зависит от здоровья и бодрости американского общества, чем от каких-либо заумных внешнеполитических решений или сложных военных действий. Все сводится к тому, чтобы американцы уважали нашу Конституцию, нашу политическую систему и друг друга. Если мы это сделаем, мы вернем надежду Америке и ее будущему. Но если, как предупреждал Кеннан, "мы не сможем отказаться от фатализма и безразличия перед лицом недостатков нашего собственного общества, Москва от этого только выиграет".

В этом, в конечном счете, и заключается ответ на вопрос "Что делать? Мы, американцы, должны признать свои недостатки и попытаться преодолеть их - так же, как мы делали это на протяжении всей нашей истории. Не каждый раз с полным успехом, но с достаточным прогрессом, чтобы сохранить надежду и оптимизм на будущее. Опираясь на эту историю, я и сегодня могу сказать то, что говорил перед отъездом в Москву в январе 2020 года: Я верю в Америку.