Миф абсолютизма. Перемены и преемственность в развитии западноевропейской монархии раннего Нового времени

Тридцать лет назад Хэкстер мудро заметил, что средние слои всегда стремились возвыситься. Очевидно, мифы не так легко уходят со сцены. В каждом столетии — от XII до XX — историки всех европейских стран объявляют возвышение буржуа уникальной особенностью своей эпохи. В раннее Новое время единственной новацией было создание новых правил для прежних участников процесса. В Западной Европе корона все более обогащалась за счет амбиций тех, кто пробивался и покупал должности. В Восточной Европе прежним реалиям был придан официальный вид табелей о рангах, формально иерархиезировавших знать согласно положению на государевой с л у ж б е, чтобы сгладить давние трения. Старые знатные семейства продолжали доминировать в новых формах, в то время как обычно считается, что государи открыли путь незнатным, деньги и службу которых они собирались использовать. Устройство королевских армий также опровергает утверждение, что «абсолютизм» был инородной надстройкой общества. Армия, в которой офицеры, происходившие из знатных семей, командовали своими зависимыми людьми и экипировали их за собственный счет, является свидетельством общности интересов знати и короны.¹

Итоги данной дискуссии могут существенно повлиять на содержание понятия «абсолютизм». Возникают сомнения в том, действительно ли знать

¹BittonD. 1969.The French Nobility in Crisis.Stanford; Wood J. B. 1980.The Nobility of the Election ofBayeux 1463-1666.Princeton University. P. 69-98; Lander J. R. 1973.Ancient and Medieval England.Harcourt Brace Jovanovich. P. 159-163; Hex-ter J. H. 1 9 6 1 //Reapprisals in History.Longman. P. 71-116.

претерпевала изменения в соответствии с запросами нового режима. Более уместно было бы сказать, что правительство было вынуждено приспосабливаться к менявшемуся положению знати. Кроме того, следует с осторожностью относиться к предположению, что знать препятствовала усилению королевской власти. Безусловно, некоторые дворяне сопротивлялись контролю правительства, особенно если прежде они с успехом тиранили города и деревни, а теперь этой возможности лишились. Однако не вся знать находилась в конфронтации с абсолютной властью. Некоторые дворяне ей содействовали, если им было выгодно. Королевские прерогативы были не просто механизмом управления, но и открывали богатые возможности. Только бюрократия, свободная от произвола влиятельных лиц, могла бы освободить монархов от необходимости потакать требованиям элиты. Присутствие такой бюрократии считалось концептуальной составляющей понятия «абсолютизм», но доказательств ее реального существования нет. Чтобы правительство могло избавиться от притязаний «старой» знати, ему потребовалась бы социальная революция, которой так никогда и не произошло. Поэтому действие абсолютной королевской прерогативы на практике сдерживалось необходимостью учитывать интересы земельной знати.

ПРЕРОГАТИВА ИНТРОНИЗОВАНА

Изумленные туристы бродят по Версалю, Шенбрунну и Касерте и не могут поверить, что все это великолепие предназначалось для одной семьи. Целью монархов было вовсе не пустое самолюбование. Концентрация огромной прерогативной власти в руках одного человека порождала множество вопросов. Республиканская традиция не умерла и предлагала альтернативную модель государственного управления. Республика Соединенных Провинций олицетворяла собой молчаливый вызов всем королям (Людовик X I V осознал это в 1672 году), а в 1640–х и 1650–х воинствующая республиканская идеология подняла голову во Франции и Англии. Так как защищаться от нее с помощью рациональных доводов представлялось сложным, монархия была вынуждена подчеркивать свои духовные, мистические элементы. На величие суверена нельзя было смотреть, чтобы не осквернить его взглядом: приговор приводится в исполнение над изображениями предателей, если сами они не были пойманы. В 1661 году восковая персона одного голландского дворянина была обезглавлена в присутствии короля. Это было обращение — отчасти намеренное, отчасти инстинктивное — к атавистическим импульсам, древним, как сам человек. Так возникал мир, описанный в книге Фрэзера «Золотая ветвь», с его королями–священниками, сверхъестественными силами, королевскими жертвоприношениями и табу. Революция 1688 года не смогла лишить королей способности исце–лять, и очередь людей, желавших вылечиться, не иссякала вплоть до царствования королевы Анны — хотя говорят, что Вильгельм III во время наложения рук бормотал: «Дай тебе Бог побольше здоровья и здравого смысла».