Миф абсолютизма. Перемены и преемственность в развитии западноевропейской монархии раннего Нового времени

Похожие эмоции выражали и французы той эпохи. Через сорок лет после Бодена Луазо пишет по этому поводу: «Суверенитет — это форма, дающая жизнь государству,… она состоит в абсолютной власти». И поспешно добавляет, что три типа законов ограничивают власть суверена. Это законы божественные, законы природы, а также основные законы государства, регулирующие порядок престолонаследия, управление королевским доменом, а также гарантирующие жизнь, свободу и собственность людей. В середине того же столетия некий доктор Бернье радовался, что Бог не сделал французских монархов собственниками земель их подданных. Если бы они стремились к власти более абсолютной, чем то позволяют законы Бога и природы, они бы в скором времени оказались «королями пустыни и одиночества или же королями нищих и дикарей». Сходство очевидно. Для короны было бы недальновидно ущемлять право подданных на их собственность. Если учитывать более широкую перспективу, то, образно говоря, королевская власть убила бы курицу, несущую золотые яйца. Описанная точка зрения оставалась общепринятой и сто лет спустя, когда Моро утверждал: правление не может быть легитимным, если оно не охраняет свободу и собственность. «Собственность находилась под угрозой, когда наши короли переставали быть могущественными и абсолютными монархами;… те, кто при феодальном режиме притеснял народ, были тиранами, распределявшими между собой осколки королевской власти;… короне пришлось вернуть свои права, дабы рабство исчезло».³

¹ FosterE. R.(ed.). 1966.Proceedings in Parliament 1610.New Heaven. P. 191,195.

2 Dickinson H. T. 1979. P. 44.

³ Echeverria D. 1985.The Maupeou Revolution.Baton Rouge, Louisiana. P. 128.

Самой важной проблемой было налогообложение. Абсолютная власть английского короля не предполагала права присваивать собственность подданных. Для этого ему требовалось их согласие, точно так же как и королю французскому. Теоретически постоянная талья возрастала по решению Генеральных штатов 1439 года. Вплоть до революции 1789 года ни один новый налог не мог вводиться без согласия парламентов и штатов в тех провинциях, где они сохранились.¹ Историки машинально упоминают о праве французских монархов повышать налоги без процедуры вотирования,² но при более тщательном анализе тексты авторов, традиционно считающихся авторитетными, не подтверждают этой точки зрения. Воден вовсе не оправдывал невотированные налоги, он их осуждал. Он был твердо уверен, что право собственности неподвластно воле государя. Поэтому обычно историки объявляют, что здесь Воден допускает противоречие. Отнюдь нет. Эта мысль лежит в основе того различия, которое он проводил между монархией и деспотией. Подданные, которых можно лишить собственности, — не подданные, а рабы. Государи, способные пойти на это, — не монархи, а воры.

В XVII веке отдельные авторы исказили мысль Бодена, предположив, что вмешательство в имущественные права подданных возможно, однако ни один из них не был официальным выразителем позиции короля. А Бос–сюэ им был. Будучи наставником внука Людовика XIV и постоянным проповедником в королевской капелле, он стал оракулом «абсолютизма». В том, как он защищал права отдельного человека, не было двусмысленностей или противоречий с основными законами страны, которые не допускали вольностей относительно аксиом королевской власти. Королевский домен не подлежал отчуждению, а порядок престолонаследия — изменению. Божественному и естественному праву (общим соответственно для христиан и для всего человечества) следует повиноваться. Личность и собственность каждого человека следует уважать.³ Всякое наложенное на них ограничение было проявлением произвольного деспотизма, который Боссюэ яростно обличал.

Он выделял четыре характеристики деспотии, этой зловещей трансформировавшейся монархии. «Во–первых, подданные рождаются рабами, настоящими сервами, и среди них нет свободных людей. Во–вторых, никто не владеет собственностью: все принадлежит государю. В–третьих, правитель имеет право распоряжаться по своей воле жизнями и имуществом своих подданных, как принято поступать с рабами. Наконец, нет иного закона,

¹ Behrens C. B. A. 1 9 6 2. Nobles, Privileges a n d Taxes in France at t h e end of t h eAn-

cien Regime II Economic History Review,xv. P. 462.² Koenigsberger H. G. 1987.Early Modern Europe 1500-1789.Longman. P. 182.

³ Bluche F. 1990.Louis XIV.Basil Blackwell. P. 128-129.