Миф и жизнь в кино: Смыслы и инструменты драматургического языка

Можно сказать, что в этом усложненном случае у героя в фильме две потребности. Первая вынужденно перетекает в желание (быть с семьей, защитить семью), и тогда проблемой становится вторая (вовремя остановиться). Вторая потребность органично вытекает из первой, но, поскольку она не заявлена и не может быть заявлена в начале, она не предсказывает направление финала.

То есть нередко сложная потребность/слабость персонажа (независимо от того, реализуется ли она в итоге или нет) может открываться постепенно, на всем протяжении фильма, вместе с движением к цели. Тогда зрителю сложно заранее предугадать, к чему приведет героя сюжет.

Уход от предпосылки

Этот прием использован в «Безумцах». Интрига, затягивающая зрителя в сюжет, мифична, она связана с тайной в прошлом Дона Дрейпера, который изменил личность, обменявшись документами с убитым офицером во время Корейской войны. Есть и дополнительные «заходы» в историю — например, линия новой секретарши Дрейпера, Пегги, которая должна выживать на новой должности. Здесь предпосылка «Что, если?» менее мифична, но все же нацелена на формирование ясных идентификаций и вектора ожиданий.

Обе предпосылки, кажущиеся стержнями, на которых и будет строиться сюжет, оказываются лишь двумя из многочисленных фрагментов в мозаике мира истории. Темное прошлое Дрейпера всплывает пунктирно, и больше как внутренний конфликт, личностное обстоятельство, нежели как сюжетообразующая интрига. Пегги вскоре становится полноправным членом коллектива, и в ее линии появляются новые перипетии. Мы знакомимся с другими персонажами. Нарратив плетет картину жизни без нарочитых акцентов. Здесь проблема в браке. Здесь карьерный тупик. Здесь служебный роман. Делается все, чтобы нам было интересно наблюдать за тем или иным «срезом жизни», но активного, динамичного развития в определенном направлении не предвидится.

Для сравнения: «Клан Сопрано», например, вовсе не делает никакого мифичного «захода» в сюжет. В этом сериале нет явной точки, в которой формируются зрительские ожидания: за какой интригой следить, какой путь к какой цели через какие препятствия прочерчивается... В отличие от «Во все тяжкие», где этот вектор прослеживается предельно четко: учитель химии ступил на путь наркобарона — сразу ясно, чего ожидать, за кого болеть, какого рода препятствия ожидают героя, какого рода дилеммы. Вместо этого «Сопрано» показывает как бы будни героя. Но... будни гангстера. И, как уже говорилось, сама эта окруженная мифами «профессия» формирует зрительские ожидания. Нет стержневой линии, которая связывала бы сюжет сериала, или хотя бы сюжет сезона, воедино, но мы сами прочерчиваем эти векторы у себя в голове: опасность со стороны конкурентов, опасность со стороны правовых органов, необходимость скрывать правду от семьи и т. д. И дополнительное обстоятельство — у гангстера депрессии, кризисы и панические атаки — формирует еще один слой ожиданий. Мафиозо более человечен, чем когда-либо в кино, и этот внутренний конфликт, слабость, добавляет в гангстерский сюжет драмы, реализма, жизненности. «Клан Сопрано» — пример «ослабленной предпосылки».

«Уход от предпосылки» фигурирует во многих фильмах Антониони. Толчок развитию сюжета дает жанровая, остросюжетная предпосылка. «Фотоувеличение» — фотограф становится свидетелем преступления; «Приключение» — без следа пропадает невеста героя; «Профессия: репортер» — журналист решает сменить личность, воспользовавшись документами мертвого соседа по гостинице. Однако создатель истории отказывает в событийном разрешении этим предпосылкам, постепенно уходя в философский пласт, где пытается не столько раскрыть тайну или столкнуть персонажей в конфликте, сколько прокомментировать сопутствующие социальные явления.

Например, в «Приключении» Сандро так и не удается понять, что именно случилось с Анной. Есть свидетели, которые вроде бы видели ее живой, но не более того. В поисках Анны Сандро сближается с ее подругой Клаудией, и между ними начинается роман. Но к концу фильма Сандро изменяет и ей. Он потерян и сокрушен, словно сам не понимает, что за разрушительная сила движет им. Проходные эпизоды на пути героев поддерживают эту тему: странная сцена, в которой толпа мужчин маленького городка пялится на Клаудию, не отводя глаз; сцена с девушкой-селебрити, играющей гипертрофированную роль секс-символа; сцена в аптеке, где жена аптекаря автоматически подозревает его в измене. Даже в изначальных отношениях самих Анны и Сандро заложена червоточинка. И вместо фильма, в котором ищут ответ на вопрос «Куда подевалась невеста?», мы получаем фильм, тема которого — отчужденность, кризис отношений между мужчиной и женщиной, неспособность на настоящую близость. В каком-то смысле это и есть непрямой ответ на заданный вопрос.