Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

При этом понимание ситуации не всегда было полным, и в переписке феминисток проскакивало: "Жизнь женщины не улучшится, пока она угнетаема в браке", и далее мысль, что брак должен строиться "исключительно на любви, понимании и равенстве между полами" (Ялом, с. 234). Это и есть шаткая иллюзия, поскольку брак исторически — именно механизм подчинения женщины, он только с одной целью и создан: поддержание жизнеспособности мужского гендера через подчинение женщины. Идея обслуживания Мужчины лежит в самой сердцевине брака, это его фундамент, и если эту идею убрать, то в браке пропадает всякий смысл.

Мысль о том, что брак должен строиться на любви и уважении, показала свою несостоятельность взрывным ростом разводов в XX веке, когда браки действительно стали заключаться именно на этом шатком основании. Брак по любви не длится долго: он никогда на любви не строился и никогда на ней стоять не сможет. Брак — он для другого. Он для мужчины, а не для женщины.

Ближе к современности критика брака со стороны феминисток сильно ослабевает, и они больше переходят к критике непосредственно самих мужчин. При этом продолжая выходить замуж. Есть подозрение, что отход от критики брака был обусловлен упростившейся в XX веке процедурой развода для женщин: теперь они могли просто прекратить брак по первому же позыву. И затем вступить в новый в надежде, что "на этот раз всё сложится иначе". Как иронизируют социологи, высокие показатели разводов не означают ещё, что браки находятся на пути к исчезновению. "Напротив, они более популярны, поскольку теперь каждый стремится иметь их больше, нежели прежде" (Коллинз, 2004, с. 561) — а ведь это не что иное, как маленький шаг к былому промискуитету.

Углублённый взгляд на историческое становление брака мог бы помочь женщинам, борющимся за свои права, делать это лучше. Отказ от института брака может скорее привести к деконструкции мужского гендера, к упразднению Мужчины, этого Великого Охотника и Господина женщины. Теоретик феминизма Гейл Рубин писала: "Моя мечта — это андрогинное и безгендерное (хотя и не бесполое) общество, в котором анатомическое устройство половых органов человека не играет никакой роли в том, какую профессию он выбирает, чем он занимается и с кем занимается любовью" (2000, с. 129). Всего этого можно достичь лишь упразднением брака, на котором зиждется мужской гендер. Тогда женщина будет способна объявить, что она никому не принадлежит и отныне свободна.