Мифы и притчи классической древности

С глубокой благодарностью выслушал Одиссей это обещание и, простившись со своими хозяевами, вкусил отдых от своих трудов на мягком ложе.

С восходом утренней зари Алкиной и Одиссей, поднявшись от сна, отправились на площадь и сели на дивно обделанные камни. На площади еще никого не было, и только Афина, в образе глашатая, ходила по улицам города, приглашая встречавшихся ей жителей на народное собрание. Скоро все проходы и места на площади были наполнены сбежавшимися гражданами, которые с изумлением смотрели на мужественную красоту и величественную осанку Лаэртова сына. Царь в торжественной речи объяснил народу, что просит у него чужеземец, и предложил гражданам предоставить в его распоряжение хороший корабль с гребцами. Затем он пригласил народных старейшин на торжественный пир и приказал также позвать на него божественного певца Демодока.

Тотчас же по окончании народного собрания юноши снарядили корабль, поставили на нем мачту и парус и все приготовили к отплытию. Сделавши это, они направились во дворец, где уже все залы и дворы были заполнены приглашенными и куда был также приведен и певец Демодок. Когда торжественный пир пришел к концу, поднялся Демодок и запел песню, в которой воспевались подвиги Одиссея и Ахиллеса — героев, имена которых в то время были у всех на устах.

Как только герой услыхал свое собственное имя, он скрыл в одежде свою голову, не будучи в состоянии удержать слез, катившихся по его ланитам. Царь, сидевший близ него, услыхал его тяжкие вздохи и, прекративши пение, приказал почтить иноземца военными играми. Сейчас же все устремились на площадь, где и начались состязания, в которых принимало участие много благородных юношей и среди них три сына Алкиноя. Прежде всего они испытали свои силы в беге; по данному знаку бросились они вперед к намеченной цели; первым достиг ее Клитоней. Далее они упражнялись в борьбе, метании дисков и кулачном бою, в котором победителем вышел Лаодам.

Дж. Флаксман. Демодок. 1810

Окончивши борьбу, Лаодам обратился к Одиссею и произнес: «Однако, теперь мы хотели бы посмотреть, насколько сам чужеземец опытен в наших состязаниях. Если нужда и бедность и истощили его тело, то все-таки у него нет недостатка в силе; поэтому я вызываю его состязаться со мной в беге».

Одиссей возразил на это: «Должно быть, вы хотите оскорбить меня, юноши, если требуете от меня этого. Печаль гложет меня, и в моем сердце совсем нет желания состязаться с вами. Возвратиться скорее на родину — вот все, чего я хочу теперь».

На это Эвриал дерзко возразил: «Не похож ты, странник, на человека, опытного в военных состязаниях; скорее смахиваешь ты на развозящего товары купца, но никак уже не на героя».

Тогда Одиссей, пылая гневом, сказал: «Я — не новичок в беге и побеждал в нем самых искусных, пока мог полагаться на свою силу и молодость. Теперь битвы и бури утомили меня, но твои слова возбудили мое сердце, и я хочу-таки испытать себя!»

Так сказал Одиссей и поднялся со своего места. Схвативши диск, превосходивший своей величиной и тяжестью те, которыми упражнялись феакийские юноши, он с силой метнул его. Все окружавшие невольно пригнули головы, и диск, пролетевши со свистом, упал далеко дальше поставленной цели.

Афина, принявши образ феакийского старца, сделала знак, где упал камень, и при этом сказала: «Твой знак, чужеземец, отличит и слепой, — так далеко лежит он от всех остальных. Можешь быть уверен, что в этом состязании никто не победит тебя». Одиссей обрадовался ласковому слову неизвестного друга и сказал, обратившись к юношам: «Ну, вы, так оскорбившие меня, попытайтесь-ка сделать то же самое! И идите сюда, будем состязаться в какой угодно борьбе, посмотрим, кто кого одолеет!»

Ф. Айуц. Одиссей во дворце Алкиноя. 1814

Но юноши, услыхав это, робко промолчали, и тогда возвысил свой голос царь: «Поистине, странник, ты вполне доказал нам свое искусство, и теперь никто, конечно, не посмеет сомневаться в твоей силе. Но, однако, когда ты будешь сидеть у своей супруги, окруженной детьми, вспомни также и наше искусство. Мы не очень искусны в кулачном бою или борьбе, но зато никто не победит нас в искусстве бега и мореплавания. Любим мы также роскошные обеды, пение, музыку, пляску, богато украшенные одежды, освежающие бани и мягкое ложе. Но пусть он увидит сам! Пригласите сюда певцов и лучших феакийских плясунов, чтобы он, увидавши, мог порассказать о нас у себя дома в кругу друзей. И принесите также сюда арфу Демодока!» Сейчас же была принесена арфа, и певец начал веселую песню, под звуки которой два лучших феакийских плясуна стали танцевать так грациозно и красиво, как еще никогда не приходилось видеть Одиссею. Восхищенный, обернулся Одиссей к царю, чтобы выразить ему свое удивление. «И в самом деле, Алкиной, — сказал он, — ты можешь похвалиться искуснейшими плясунами в мире!»