Мифы и загадки Октября 1917 года

Но и этот урок ничему не научил Корнилова. Брусилов писал, что Корнилов весной 1915 года «уже в 3-й армии, весной 1915 года, при атаке этой армии Макензеном, не исполнил приказ, был окружен и сдался в плен со своей дивизией». В своих мемуарах бывший военный министр Временного правительства А. И. Верховский писал: «Сам Корнилов с группой штабных офицеров бежал в горы, но через несколько дней изголодавшись, спустился вниз и был захвачен в плен австрийским разъездом».

Полной противоположностью Корнилову, по словам Брусилова, был также подчиненный ему генерал Орлов. Однако Брусилов признавал, что Орлов был нелюбим солдатами: «Странное было положение этого генерала: человек умный, знающий хорошо свое дело, распорядительный, настойчивый, а между тем подчиненные ему войска не верили ему и ненавидели его. Сколько раз за время с начала кампании мне жаловались, что это – ненавистный начальник и что войска глубоко несчастны под его начальством. Я постарался выяснить для себя, в чем тут дело. Оказалось, что офицеры его не любят за то, что он страшно скуп на награды, с ними редко говорит и, по их мнению, относится к ним небрежно, солдаты его не любили за то, что он с ними обыкновенно не здоровался, никогда не обходил солдатских кухонь и не пробовал пищи, никогда их не благодарил за боевую работу и вообще как будто их игнорировал. В действительности он заботился и об офицере и солдате, он всеми силами старался добиваться боевых результатов с возможно меньшей кровью и всегда ко мне приставал с просьбами возможно лучше обеспечивать их пищей и одеждой; но вот сделать, чтоб подчиненные знали о его заботах, – этим он пренебрегал или не умел этого. Знал я таких начальников, которые в действительности ни о чем не заботились, а войска их любили и именовали их «отцами родными». Я предупреждал Орлова об этом, но толку было мало, он просто не умел привлекать к себе сердца людей».

Но Брусилову не приходилось подсказывать Корнилову, как тому вести себя с подчиненными. Этот генерал умел мастерски очаровывать людей. Для солдат и офицеров он был «отцом родным». Брусилов признавал: «Странное дело, генерал Корнилов свою дивизию никогда не жалел: во всех боях: в которых она участвовала под его начальством, она несла ужасающие потери…» «Отец солдатам», по словам Брусилова, был «сильно повинен в излишне пролитой крови солдат и офицеров». Однако Брусилов признавал: «Между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили. Правда, он и себя не жалел, лично был храбр и лез вперед, очертя голову».

Следует учесть, что до начала Первой мировой войны Корнилов лишь недолго служил в войсках во время русско-японской войны. До этой войны и после нее он работал военным атташе в Китае, нередко совершая конфиденциальные разведывательные экспедиции по этой стране. В результате будущий генерал обрел немалый опыт профессионального дипломата и разведчика, и в этом он был намного сильнее, чем в командовании воинским соединением.

Хотя Брусилов объяснял готовность Корнилова к безрассудному риску «горячностью», он в то же время признавал, что генерал решил «очевидно, составить себе имя во время войны», даже рискуя собственной жизнью и жертвуя своими солдатами и офицерами. Роль боевого генерала, «отца солдатам» была скорее всего умелой маскировкой, вроде тех, к которым прибегал Корнилов во время своих разведывательных поездок по Китаю.

Побег Корнилова после года и трех месяцев пребывания в плену во второй половине 1916 г. не напоминал бегства из заточения героев приключенческих романов. Находясь в австрийском лазарете в связи с лечением после легкого ранения, Корнилов подкупил фельдшера и без особых проблем покинул Австро-Венгрию.

К этому времени, как писал в своих воспоминаниях А. А. Верховский, «генерал Иванов пытался найти хоть что-нибудь, что было бы похоже на подвиг и могло бы поддержать дух войск… О позорном поведении Корнилова рассказал потом раненный в тех же боях командир бригады его дивизии генерал Попович-Липовац, но ему было приказано молчать… Сознательно искажая правду, Иванов прославил Корнилова и его дивизию за их «мужественное поведение в бою». Из Корнилова сделали героя на смех и удивление тем, кто знал, в чем заключался его «подвиг»… Иванов представил великому князю Николаю Николаевичу ходатайство о награждении Корнилова, которое было доложено Николаю II».

По этому поводу Брусилов писал: «Убежав из плена, он (Корнилов) явился в Ставку и был принят царем. Не знаю, что он ему рассказывал, но кончилось тем, что ему был пожалован орден Георгия 3-й степени и он был назначен командиром, кажется, 25-го корпуса на моем фронте». В сентябре 1916 г. газета «Новое время» опубликовала рассказ о «генерале-герое».