Мифы, предания и сказки фиджийцев

Женщина и ребенок ушли, а знатные люди Кумбуна собрались на совет и стали думать, как поступить. Наконец их вождь сказал:

— Люди левука должны заплатить за это.

Посланный отправился к людям левука и сказал, что они должны привезти вождям дары в знак раскаяния. Старшие из левука собрались и стали думать, чем же им платить. А тот старик пошел к гостье с Лакемба и спросил:

— Мы сможем добраться до твоей родной земли?

— Да, — сказала она.

Тогда старик собрал людей мбу-тони и людей левука и сказал им:

— Готовьте лодки.

Домик на палубе его лодки поделили на две части. В одной он спрятал Сину-те-ланги — принес ее туда рано утром, завернув в луб, чтобы никто не видел, и сказал всем, что эта часть домика — табу и что там живет дух.

— Никто не должен заходить туда, — сказал он, — там живет дух, который помогает нам в плавании.

Когда же они вышли в открытый океан, старик все время спрашивал Сину-те-ланги, как им плыть. Своим же он только и говорил, что с ними плывет дух. Никто не знал, что плывет с ними обыкновенный человек. Лишь отец с сыном знали это.

Плыли они, плыли и достигли берегов Левука, что на острове Ова-лау. Тут они хотели остановиться и наделать горшков из тамошней глины, но старик, прятавший в домике девушку, сказал:

— Поплывем на Коро.

Они достигли Коро, и люди мбу-тони стали говорить:

— Мбау далеко отсюда, останемся здесь!

Старик спросил Сину:

— Далеко ли до твоей земли?

Она сказала:

— Да, Лакемба гораздо дальше на восток.

Тогда они подняли парус и поплыли дальше. А мбу-тони остались на Коро. Так что люди левука плыли теперь одни.

Они приплыли в Сомосомо, что на Тавеуни, и стали говорить:

— Останемся здесь, вылепим горшки из здешней глины.

Но старик сказал:

— Поплывем на Лау-зала. Они же все воскликнули:

— Старик точно не в себе! Тянет нас на Лау-зала. Приплыли на Лау-зала, старик поднялся на гору и увидел внизу острова На-и-таумба и Язата. Он сказал своим:

— Поплывем вон к той земле.

Они поплыли дальше и достигли острова На-и-таумба. Оттуда поплыли прямо к острову Каназеа.

Старик отвернул занавес, за которым пряталась знатная госпожа, и спросил:

— Вон там твоя земля? Она сказала:

— Нет, земля Туи Лакемба — Зизиа. Он спросил:

— Где же этот остров Зизиа?

— Дальше, там, — отвечала она.

Тут как раз вдали показался берег Зизиа. Старик опять пошел и сказал:

— Там показалась какая-то земля.

— Это начинается мой край, — сказала она. — Это и есть остров Зизиа.

И старик приказал:

— Идем к берегу.

Они пристали к берегу, все пошли на землю. На палубе остались только старик и девушка. Он позвал ее из укрытия, и она сказала:

— Да, это уже земля правителя Лакемба. Он велел ей:

— Собирайся.

Она надела свою юбочку, и они пошли к дому тамошнего вождя. А жена вождя увидела их и сказала:

— Госпожа, что идет с тобой, похожа на благородную Сину-те-ланги.

Старик сказал:

— Это она и есть.

Тут женщины заплакали, затянули плач, как по умершей.

А все приплывшие со стариком уже были в поселке. Они сказали:

— Кто-то умер! Им ответили:

— Никто не умер. Это плачут над госпожой, которую вы привезли с собой.

Те удивились:

— С нами никого не было.

Но жители поселка сказали:

— С вами была госпожа, о которой горевали все на Лакемба.

И люди левука сказали:

— Какой скрытный оказался старик!

Местные жители приготовили для гостей дары — раскрашенную тапу в сто саженей длиной и мотки плетеной веревки. Построили дом и сложили в нем все это, чтобы жители Левука забрали дары на обратном пути. Пока же люди левука отплыли на На-иау. Там им тоже приготовили дары и тоже сложили в отдельном доме.

Когда они спустили паруса у берегов На-иау, лодка, на которой пряталась Сина-те-ланги, первой пристала к берегу. А у них был такой обычай: люди, чья лодка первой пристанет к берегу чужого острова, становятся ндау[144] этого острова. Лодка с Синой-те-ланги на борту первой пристала к берегам Лакемба, так что плывшие в ней стали ндау Лакемба. И по сей день называют их Ндау-ни-лакемба.

Итак, они поплыли дальше и пристали к берегу в На-ву-тока. Решили идти в Кендекенде. Почернили лица, надели тюрбаны. А на Лакемба днем в тюрбане мог ходить только сау и его люди. Жители Тумбоу же надевали тюрбаны по ночам.

По пути в Кендекенде они прошли мимо местных жителей, возделывавших таро. Те стали спрашивать:

— Что за люди идут днем в тюрбанах? Откуда вы?

Гости отвечали:

— С Мбау.

— А где это, Мбау? — спросили люди Лакемба и вместе с неизвестными пошли в Кендекенде.

Мать и отец девушки от горя ничего не брали в рот с того дня, как она пропала. Тут явились люди левука и сказали:

— Мы привезли Сину-те-ланги!

Жители Кендекенде обрадовались, сказали вождю, он поднял глаза и увидел, что дочь его жива! Теперь он мог есть[145].

От самого берега до Кендекенде расстелили тапу, чтобы ноги Сины-те-ланги не касались земли. Устроили пир на весь остров.

Туи Лакемба сказал:

— Все прекрасно. Сина-те-ланги нашлась. Сина-те-ланги вышла замуж за человека левука.

Но тут старик сказал:

— Она не жена нам, она наша дочь. Пусть она выйдет замуж на Лакемба.

— Хорошо.