Мигель де Сервантес, королевский комиссар

Сервантес. А как же драконы, колдуны, привидения и прочее тому подобное?

Дон Кихот. Открою вам тайну, сеньор Сервантес. Ничего этого нет на самом деле.

Сервантес. Куда же оно все делось?

Пауза. Дон Кихот молчит.

Санчо(вздыхает). Ох, горе, горе… Лучше бы мне оглохнуть сейчас, чем слышать это…

Дон Кихот(Сервантесу). Видите ли, сеньор… Когда-то я увлекся рыцарскими романами. И вообразил, что и сам я ничем не хуже рыцарей древности.

Санчо(встревает). Святая правда.

Дон Кихот. Я решил возродить славные традиции странствующего рыцарства: помогать сирым, охранять честь девиц, оказывать покровительство вдовицам, служить опорою замужним и все в том же роде.

Сервантес(глянув на Санчо). Да, я слышал.

Дон Кихот. И вот я надел на себя доспехи, оседлал верного Россинанта, а в оруженосцы взял Санчо.

Санчо(чуть не плача). Меня, сударь…

Дон Кихот. И отправился в путь. В дороге мне во множестве попадались великаны, злые волшебники, призраки…

Санчо(встревает). Андриаки, ваша милость.

Дон Кихот. Верно, Санчо. Они тоже.

Санчо(Сервантесу, негромко). Пес их знает, кто они такие на самом деле, эти андриаки.

Дон Кихот. Я знаю, Санчо, но я далеко не пес, ты заблуждаешься в этом вопросе. Это весьма чудовищные чудовища. (Сервантесу.) Итак, нам встречались андриаки и много другой мерзости…

Санчо(вставляет)…особливо девицы и вдовушки… сколько мы от них натерпелись!

Дон Кихот. Со всеми этими страшилищами я сражался и побеждал их. Правая рука моя секла и колола, левая – благодетельствовала. Однако шло время, и я увидел, что жизнь вокруг не становится лучше. Сколько бы я ни убил драконов, на их место заступали новые. Люди так же злобились, воевали и завидовали друг другу, как и прежде.

Санчо. Еще и хуже, сеньор.

Дон Кихот. И тогда я понял, что всех драконов не перебьешь. Тем более, они давным-давно замаскировались под людей.

Санчо(Сервантесу). Верьте слову, сударь. Бывало, приедем в местность, где дракон лютует. Только хотим отсечь голову, глядь – а это не дракон, а судья, или член магистрата, или городской голова, или какой другой уважаемый человек. Вот и едешь прочь, несолоно хлебавши.

Дон Кихот. Я постиг простую, и в то же время очень трудную вещь. Люди несчастны. И мое предназначение – не с драконами воевать, а утешать людей в их горестях, обидах и скорбях. Я кажусь им чудаком, они смеются надо мной – пусть. Но когда человек смеется, из него уходит злоба. Он не может убивать и калечить других, не может издеваться над ними, когда он смеется.

Сервантес. О, тут вы ошибаетесь. Я видел людей, которые со смехом перерезали ближнему горло и, хохоча, сажали его на кол.

Дон Кихот. Все же это исключение из правил. Обычно смех делает человека лучше и добрее.

Сервантес думает, опустив голову. Потом поднимает ее, смотрит на Дон Кихота.

Сервантес. Над вами смеются, сударь, а следовало бы плакать.

Дон Кихот. Почему?

Сервантес. Потому что ради людей вы сделали из себя посмешище!

Дон Кихот. Нет-нет, вы не правы. Я был и остаюсь рыцарем, рука моя тверда, а глаз верен. Но главное мое оружие нынче другое. Доброта и любовь.

Санчо(едва не плача, Сервантесу). Видите, ваша милость! Он совсем спятил!

Дон Кихот. Санчо, Санчо, когда же ты поймешь…

Внезапно в комнату забегает Олалья. Она носится по комнате, что-то пытается убрать, переставить, но у ней все валится из рук.

Олалья. Ох, Пресвятая Богородица! Спаси и сохрани, Матерь Божья! Что же это будет-то, а? Ну, куда мы, куда?

Педро(забегая, рявкает). Ну, что ты возишься?! Пошла вон!

Олалья убегает.

Сервантес. Что за беготня тут у вас, сеньор хозяин?

Педро. Будь я проклят, ваша милость, если что-то подобное случалось здесь раньше. Такие гости… Таких еще не бывало… И хотят видеть вас.

Сервантес. Меня?

Педро. Не вас! Его милость Дон Кихота.

Дон Кихот. Кто же хочет меня видеть?

Педро открывает было рот, но тут появляется изящная, богато одетая женщина – Дульсинея (Доротея). Она останавливается и смотрит на присутствующих.

Педро. Ее светлость Дульсинея Тобосская!

Дон Кихот(остолбенев на миг). Боже мой! Владычица моих помыслов…

Сервантес(Санчо, негромко). Кто это?

Санчо. Судя по имени – зазноба моего хозяина.

Дон Кихот(негромко). Не зазноба, дурак, а дама сердца.