Михаил Коцюбинский

Активизация издания произведений Коцюбинского обеспокоила жандармерию и цензуру. Петербургский цензурный комитет запрещает в России новеллу «Хо», наблюдение за литературной и общественной деятельностью Коцюбинского усиливается. В донесениях отмечается «об организации в Чернигове тайного противоправительственного политического кружка, в состав которого входит М. Коцюбинский, его жена, Б. Гринченко, И. Шраг и другие».

После длительных проверок жандармерией благонадежности писателя в сентябре 1900 года его все же перевели на должность статистика в оценочно-статистическое бюро Черниговского губернского земства с окладом 1200 рублей в год.

1901 год начался возмущением прогрессивной общественности всей страны по поводу отлучения от церкви Льва Толстого. Позже я узнала, что отец и мать в числе двухсот других подписали адрес, посланный из Чернигова Л. Толстому в связи с этими событиями.

На одном из «понедельников» был решен вопрос, кому отвезти приветственный адрес Толстому от черниговских почитателей его таланта. В блокноте Толстого записано, что 12 апреля 1901 года у него была с адресом неизвестная дама из Чернигова. Вышеупомянутой дамой, по предположению Тамары Ивановны Бобырь, была Вера Иустиновна.

Талант гения русской литературы был близок и дорог Коцюбинскому. Как председатель общества «Просвита», Михаил Михайлович был инициатором празднования в 1908 году на Украине 80-летия со дня его рождения. В письме, адресованном Киевскому научному обществу по подготовке этого торжества, Коцюбинский пишет: «украинцы не могут стоять в стороне от большого культурного праздника, которым почтут писателя, завоевавшего всемирную славу, поэтому нужно своевременно побеспокоиться, чтобы наряду с другими народами в празднестве участвовали и представители украинского народа».

Коцюбинский не любил одиночества. Он всегда тянулся к людям, интересовался наукой, искусством, музыкой. С нескрываемым удовольствием общался он с посетившими Чернигов профессорами Алексеем Петровичем и Марией Васильевной Павловыми. Они преподавали в то время в Московском университете. Алексей Петрович — выдающийся геолог и археолог, впоследствии академик, воспитатель не одного поколения опытных геологов, работал над исследованием морского дна и созданных морем геологических напластований. «Много интересного и неисследованного есть в природе, — утверждал он. — Нужно упорно работать над нашим прошлым, над историей нашей земли».

Коцюбинского поражали в Алексее Петровиче преданность науке, ум, знания. Он любил беседовать с ним, пристально наблюдая за выражением его лица, умных, проницательных глаз. Вглядываться и вслушиваться в людей, каждый раз открывая в них необъятный мир новых чувств, переживаний, было отличительнейшей чертой его нервной чуткой натуры.

Е. И. Чудновская в письме ко мне от 26 июня 1961 года вспоминает: «Однажды речь зашла об одном из женских портретов, написанных М. Жуком. Кто-то сказал, что женщина некрасива. На это Михаил Михайлович возразил, что, по его мнению, некрасивых людей нет или почти не бывает, так как в каждом лице можно найти что-то привлекательное — в глазах, в очертании лба… Нужно только уметь найти эти прекрасные человеческие черты, добавил он».

Скрытую красоту видел отец и в жене Павлова. Маленькая, сухонькая, седеющая женщина, скромная и с виду непритязательная, в действительности была очень умным, содержательным человеком. Мария Васильевна одной из первых женщин закончила в Париже в 1884 году Сорбонну, стала выдающимся палеонтологом, специалистом по вымирающим млекопитающим. При Советской власти была избрана членом Академии наук Украины и почетным академиком Академии наук СССР.

Жена Павлова приезжала на отдых к своей двоюродной сестре Вере Коцюбинской. Они вспоминали отрочество, юность. Чета Павловых была бездетна, поэтому, очевидно, с таким удовольствием отдыхала у нас, где всегда звенел детский смех.

Не меньший интерес вызывала у отца также часто гостившая у нас Мария Адриановна Дейша-Сионицкая, жена маминого брата — Василия Иустиновича. Мария Адриановна была известной в ту пору русской певицей. Она обладала прекрасным сопрано с редкостным диапазоном большой драматической экспрессии. Начиная с 1883 года она поет в Мариинском оперном театре в Петербурге вместе с известными певцами Николаем и Медеей Фигнер. С 1891 по 1908 год она примадонна Большого оперного театра. Неоднократно была партнершей Ф. Шаляпина в ряде оперных постановок, выступала с концертами во Франции и Бельгии. При Советской власти Мария Адриановна стала профессором Московской консерватории и автором педагогического эссе «Пение в ощущениях», которое вышло в 1926 году. Музыковеды до сих пор вспоминают ее как самую «умную» Аиду, отмечая наряду с богатейшими вокальными данными ум и драматическое дарование певицы, с полным основанием называя ее «народным самородком».