Михаил Петров

— Лия, я много думал. И все между нами не так, как я хочу, во многих отношениях. Но я прошу… нет, умоляю… чтобы мы пока отложили все это в сторону. И я знаю, что не имею никакого права просить тебя об этом. Но последнее, чего я хочу, — это спорить и видеть тебя расстроенной.

Искренность в его глазах бьет по каждому слабому месту в моей решимости, но, не зная, как реагировать, я просто продолжаю идти к вестибюлю, не оглядываясь.

Решив сохранять хладнокровие, пока мы едим, я притворяюсь, что наши признания и все, что произошло между нами за последние двадцать четыре часа, были всего лишь лихорадочным сном, потому что, слушая его речь, я вспоминаю, насколько мне нравится его компания без давления и ожиданий. Впервые с момента нашего воссоединения я чувствую себя совершенно непринужденно, что подводит меня к выводу, что, возможно, его предложение о временном перемирии к лучшему.

Успокаивающее чувство тепла разливается в моей груди, когда наблюдаю, как тает его суровая внешность, пока он делится своими планами на Рождество и предвкушением встречи со своей семьей спустя месяцы.

Конечно, я игнорирую свою внутреннюю шлюху, указывающую на тот факт, что я к тому же бесстыдно влажная.

Подайте на меня в суд.

— У твоего отца будет ребенок? — спрашиваю с неподдельным потрясением, и он кивает.

Николай — очень красивый мужчина и воплощение серебристого лиса. Неудивительно, что его сыновья наделены приятной внешностью и соответствующим самолюбием. С большинством из них я в той или иной степени встречалась на протяжении многих лет.

— Поздравляю. Фух! Бедная девочка. Я уже сочувствую ей, — я хихикаю, качая головой.

Он усмехается, но соглашается.

— Я с ней еще не встречался, но семья есть семья. И Наталья, ребенок, мои братья все они занимают свое место в моей жизни.

Приступы зависти пронизывают меня при осознании того, что Михаил не считает меня частью своего круга. Отводя глаза, я проглатываю комок в горле. Но не раньше, чем он заметит разочарование на моем лице.

Потянувшись к моей руке, он хрипло произносит: — Moya krasivaya, ty samaya vazhnaya.

Но я выскальзываю из его объятия и отказываюсь встречаться с ним взглядом. Я не позволю ему снова водить меня за нос.

— Не говори так, если ты не это имеешь в виду.

— Я могу быть кем угодно, красотка, но не лжецом — я не один из них.

Позволю себе не согласиться.

Маленькое кафе — не место для того, чтобы пересказывать прошлое, так скоро после того, как мы договорились сохранить легкость в отношениях. Вместо того чтобы ответить или нырнуть через стол и задушить его, я осматриваю помещение в поисках смены темы. В глаза бросается белая вывеска в рамке с рекламой лыжных прогулок и поездок на снегоходах.

Никогда в жизни не каталась на лыжах, поэтому предпочитаю не умирать на этих склонах. А с другой стороны, разве может быть сложным управление снегоходом? Он похож на гидроцикл, а на них я уже много раз каталась.

— Михаил, давай займемся чем-нибудь веселым.

Его брови сходятся на переносице.

— Чем-нибудь… веселым?

— Да, ты знаешь, что делают нормальные люди, когда не работают 24/7? Если мы застряли здесь, то можем извлечь из этого максимум пользы.

Я могу придумать по крайней мере пять развлечений, которые также подойдут для этого сценария…

— Лия! Черт возьми!

Снег залепляет мне переднюю часть козырька, на мгновение закрывая обзор, пока я следую за ней. Она мчится по обозначенной тропинке, едва уворачиваясь от деревьев и небольших валунов, вынуждая меня выжимать из снегохода все возможное, чтобы догнать ее.

Не знаю, что заставило меня согласиться на это, но я чувствовал, что не могу сказать «нет» после всего, через что заставил ее пройти. Лия была так взволнована, что, не доев, потащила меня в магазин одежды и принадлежностей рядом с главным вестибюлем. Но то, что должно было стать быстрой поездкой за предметами первой необходимости и подходящей одеждой, превратилось в многочасовое испытание.

— Притормози! — кричу я, сворачивая к верхушке наполовину погребенного куста.

Я знаю, что она меня не слышит или, черт возьми, может быть, она слышит и предпочитает быть безрассудной. Мимолетное видение ее у меня на коленях, на ней нет ничего, кроме отпечатков моих рук на ее заднице за то, что она была стервой, толкает кровь прямо к моему члену.

Черт.

Прежде чем успеваю спуститься по спирали в эту кроличью нору, я вижу, как она сворачивает с тропинки, и мне интересно, осознает ли она свою ошибку или сознательно решает выбрать живописный маршрут.

Я следую за ней по извилистому лесу и пытаюсь остановить.

— Лия, притормози!

Она поворачивается в мою сторону, когда размахиваю рукой, как чертов маньяк, и поднимает руку в перчатке, маша в ответ, прежде чем ускориться и обрушить очередную порцию снега на мое лицо и колени.

— Черт. Просто подожди, пока я тебя не поймаю.

Проходит еще двадцать минут, мы углубляемся в темнеющую тропу. Я бы солгал, если бы сказал, что мне это не нравится.