Михаил Петров

Слезы текут по моим щекам, но он молчит, морщины на его лице не сходят с места. Ему наплевать на меня или мое счастье. Для него все сводится к деньгам, власти, территории…в его глазах я едва ли даже человек.

Я просто ходячая сделка.

— Я ненавижу тебя, — произношу сквозь зубы.

Рот моего отца сжимается, его челюсть напрягается.

— Что, черт возьми, ты мне только что сказала?

— Ты слышал меня. Я ненавижу тебя. И не притворяйся удивленным или как будто тебе не все равно, потому что мы оба знаем правду.

— Лия, пойдем со мной прямо сейчас.

Я качаю головой и отступаю назад.

— Нет. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. И когда Николай узнает, что ты сделал… — мой голос срывается, и я прерывисто вдыхаю. — Ты заслуживаешь всего, что с тобой произойдет.

— Ты неблагодарная маленькая шлюха. Если ты думаешь, что можешь проявлять ко мне неуважение без последствий… — он кивает Карло. И хотя я пытаюсь вырваться из его хватки, он настигает меня прежде, чем успеваю моргнуть. — Сейчас ты узнаешь, на что я действительно способен. Ты будешь подчиняться.

Большие руки залезают мне под куртку, затем прижимают мои руки к бокам, лишая меня возможности отбиваться от него.

— Я не буду! Отпусти меня! Я убью тебя.

Мои мольбы о помощи и попытки освободиться не заставляют ни одного человека вмешиваться.

Гребаные трусы.

Карло тащит меня на улицу, и ведет к черному внедорожнику.

— Ты не можешь этого сделать. Пожалуйста. Папочка, пожалуйста! Не делай этого.

Я пинаю толстые ноги Карло, но мужчина даже не дрогнул.

— Стой! Отпусти меня. Papá, te lo ruego. Porfavor. (с итал. Отец, пожалуйста. Я умоляю тебя.)

Он даже не оборачивается, а просто отмахивается от меня рукой, как будто я ничего не значу.

— Я должен был сломать тебя давным-давно.

Слова моего отца не доходят до меня, потому что в следующее мгновение возле моего уха раздается хлопок, и я падаю на холодный тротуар. Хотя хватка Карло на мне ослабевает, этого недостаточно, чтобы высвободиться, прежде чем он утащит меня за собой. Я достаточно сильно бьюсь головой о землю, чтобы почувствовать себя слегка дезориентированной.

— Черт, — выдыхаю я, держась за висок. Мое оцепенение длится недолго, когда оказываюсь лицом к лицу с безжизненными глазами Карло. Сторона его головы залита кровью, в центре — пулевое ранение.

Задыхаясь, я пытаюсь отползти, но другая пара крепких рук поднимает меня на ноги. Михаил толкает меня за спину, продолжая целиться в моего отца.

— Лия, — рычит он, мышцы его так напряжены, что он почти дрожит. Я знаю, о чем он просит. Он ждет разрешения лишить жизни моего отца.

Я закрываю глаза и утыкаюсь лбом ему в спину. Как бы сильно ни презирала своего отца и его намерения в отношении меня…Я не могу заставить себя сделать это.

— Поехали. Он не стоит такой вины.

Михаил переводит взгляд в мою сторону и сжимает челюсть, шея подрагивает, когда он тяжело сглатывает. Ему требуется еще целых пять секунд, чтобы опустить прицел.

— Если ты когда-нибудь прикоснешься к ней, будешь искать ее — хотя бы подумаешь о ней, я оторву тебе голову.

Поднимая оружие во второй раз, Михаил приказывает ему раздеться до нижнего белья. Мой отец не сводит своего грозного взгляда с Михаила, пока тот снимает костюм.

— Похоже, мне нужно позвонить Николаю, — насмехается он. Его ухмылка растягивается. — Или, скорее, Юрию Косковичу.

— Не искушай меня, потому что ты уже использовал свой единственный спасательный круг.

Я беру его под руку: — Пожалуйста.

Это все, что ему нужно услышать. Его тело заметно расслабляется, и он касается моей щеки.

— Ты в порядке?

— Я буду.

В тот момент, когда дверца машины закрывается, Лия обнимает меня и рыдает. Я притягиваю ее к себе на колени, уверенный в своем решении занести наши сумки в машину, прежде чем встретиться с ней в кафе. Хотя я ненавижу то, через что ей пришлось пройти, лучше, чтобы Эмилио и его человек набросились на меня.

— Ты в порядке. Я держу тебя.

Ее кулак внезапно врезается мне в грудь, затем снова во второй раз. Я ловлю ее запястье на третьем замахе.

— В чем дело, любовь моя?

— Я думала, ты умер. Я думала, что тебя убил мой отец …Михаил, тебя не было в номере этим утром и ты не отвечал на мои звонки или сообщения. Где, черт возьми, ты был?

Я не буду ей лгать.

— Общался с мужчинами из бара.

Ее глаза расширяются, и она качает головой.

— Зачем тебе делать это в одиночку? Что, если…

— Я был не один. Вызвал подкрепление. Они помогли мне разобраться со всем, и они наводят порядок, пока мы разговариваем.

Руки Лии снова обвиваются вокруг меня.

— Ты не должен был этого делать. Мы уезжали.

Отстраняюсь и подставляю ей лицо, наши глаза встречаются, чтобы она знала, насколько я серьезен.

— Мне нужно, чтобы ты поняла, что я нехороший человек. И никогда не наступит день, когда кто-то обидит тебя, и я не вырву его сердце, пока оно еще бьется.

— Всегда такой романтичный, — говорит она с легким смешком, кладет голову мне на плечо и замолкает.