Михаил Суслов

«Гремит наш друг Павлов, – записал в дневнике заместитель Твардовского в журнале «Новый мир» Алексей Иванович Кондратович. – Сняты Яровой и вся компания за пьянки с б… (“с активом”, – поправил меня Твардовский, – это называется “с активом”). Потрачена на это уйма комсомольских денег. Павлов предупрежден и сказано, чтобы его трудоустроили.

История с Павловым показательна. Он произносил одну идейную речь за другой, а одновременно тратил немалые суммы на поездки с девицами, летали на самолетах по делам – на комсомольские слеты, фестивали, конференции, – и возили в этих самолетах девочек. Истратили что-то около 200 тысяч на эти кутежи. И в сущности ведь всё сошло».

Упомянутый Кондратовичем председатель Комитета молодежных организаций Владимир Григорьевич Яровой первым лишился должности. Павлова же перевели в председатели Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР. Чтобы смягчить удар, Центральный совет 17 октября 1968 года преобразовали в Комитет по физической культуре и спорту при Совете министров. Формально почти министерская должность, а на самом деле – опала.

Помощник Павлова находился в его кабинете, когда позвонил Брежнев и сообщил о новом назначении. Павлов попросил отложить перевод – хотел поучаствовать во Всемирном фестивале молодежи и студентов. Брежнев ответил, что его сменщик вполне справится и с фестивалем.

На Пленум ЦК ВЛКСМ пришел второй человек в партии Михаил Андреевич Суслов и многозначительно заметил, что спорт – дело партийное, политическое. Но на деле политическая карьера Павлова завершилась.

Заменил его Евгений Михалович Тяжельников, секретарь Челябинского обкома партии. Он будет руководить комсомолом почти до своего полувекового юбилея. Пятидесятилетний человек во главе молодежного объединения – необычно, но партийное руководство это не смущало. Семидесятилетние члены Политбюро воспринимали его как мальчишку.

Тяжельникова вызвали в Москву и привели к Брежневу. Потом его принял Суслов. Михаил Андреевич с удовольствием вспоминал, как участвовал в создании одной из первых комсомольских организаций в Ульяновской области. На следующий день Суслов представил нового первого секретаря на бюро ЦК ВЛКСМ.

Прежде всего Михаил Андреевич попрощался с Павловым:

– Как вы знаете, товарищ Павлов избран председателем ЦС спортивных обществ и организаций СССР. Учитывая новое назначение тов. Павлова, видимо, будет правильным освободить его от обязанностей первого секретаря ЦК ВЛКСМ.

Все проголосовали.

Суслов продолжал:

– Центральный Комитет партии очень внимательно обсудил возможные предложения по первому секретарю ЦК ВЛКСМ. Было просмотрено много кандидатур из числа комсомольского актива, а также партийных работников, которые в прошлом находились в рядах комсомола. Усложнились задачи комсомола, повысилась его ответственность за воспитание подрастающего поколения. Поэтому хотелось бы, чтобы у первого секретаря ЦК ВЛКСМ опыт работы в комсомоле сочетался с опытом партийной, в первую очередь идеологической, работы. Исходя из этого, было сочтено целесообразным остановиться на кандидатуре Тяжельникова Евгения Михайловича.

Суслов внимательно присматривал за комсомольским секретарем.

Тяжельников как огня боялся идеологической крамолы. Борис Дмитриевич Панкин, главный редактор «Комсомольской правды», написал рецензию на роман Чингиза Айтматова «Белый пароход». Книга выдающегося прозаика произвела сильное впечатление на читающую публику. «Белый пароход» – одно из самых талантливых произведений Айтматова. Но комсомольское начальство смутилось: в финале герой, мальчик, кончает жизнь самоубийством. При социализме такое недопустимо. Рецензию не публиковали.

Приехал в Москву Айтматов, сказал Панкину:

– Пойдем к Тяжельникову.

В кабинете первого секретаря ЦК комсомола на полу лежал огромный ковер.

Айтматов невинным голосом поинтересовался:

– А что это тут у вас суры из Корана какие-то написаны?

Тяжельников, вспоминал Панкин, страшно перепугался, утратил обычную уверенность и в конце концов разрешил опубликовать рецензию на «Белый пароход».

Евгений Михайлович зарекомендовал себя непревзойденным мастером масштабных мероприятий общесоюзного значения. Однажды на съезде партии он зачитал восторженную заметку из довоенной многотиражки Днепродзержинского металлургического комбината об успехах молодого партгруппорга Брежнева. Леонид Ильич из президиума растроганно смотрел на комсомольского вожака.

Вскоре последовало кадровое повышение. Один из секретарей ЦК комсомола сидел в кабинете Тяжельникова, когда раздался звонок по первой «вертушке». АТС-1 – аппарат правительственной связи, который полагался высшему эшелону власти. Вторую «вертушку» чиновники переключали на секретаря. Трубку первой по аппаратным правилам полагалось снимать самим.

Тяжельникова соединили с Брежневым. Слова Генерального секретаря, естественно, не были слышны, но Евгений Михайлович просиял.

Он произнес:

– Сочту за честь, Леонид Ильич!