Михаил Васильевич Ломоносов. Том 2

Канцлеръ Графъ Воронцовъ , при жизни Ломоносова бывшій покровителемъ его , хотѣлъ засвидѣтельствовать свое уваженіе къ нему и послѣ его смерти. Онъ велѣлъ Штелину сдѣлать рисунокъ памятника (на подобіе видѣнныхъ Графомъ въ Италіи), и сочинить надгробную надпись. Памятникъ заказали въ Ливорно, изъ бѣлаго Каррарскаго мрамора, и когда онъ былъ привезенъ въ Петербургъ, его поставили надъ могилою Ломоносова, на Александро-Невскомъ кладбищѣ , на лѣво при входѣ въ монастырь. Такимъ образомъ сохранилось для насъ

мѣсто , гдѣ погребенъ натъ великій соотечественникъ. Безъ этого , можетъ быть , мы не знали-бы могилы его, какъ не знаемъ гдѣ покоится прахъ многихъ нашихъ великихъ людей.

Минуло семьдесятъ лѣтъ послѣ смерти Ломоносова. Академія Наукъ издала въ это время главныя сочиненія его (далеко не всѣ), подъ заглавіемъ Полнаго Собранія. Впереди ихъ приложена , съ чувствомъ написанная, біографія его. Вотъ все , что сдѣлано для ознакомленія потомства съ геніяльнымъ человѣкомъ.

Мнѣ казалось, что лучшею , истинною поэмою , какую завѣщалъ намъ первый Русскій поэтъ, была собственная жизнь его. Эта мысль заставила меня сообразить матеріялы , какіе представляютъ Намъ сочиненія и письма его , замѣшки современниковъ и преданія нашихъ отцовъ. Тщательно изучая жизнь великаго человѣка , я изучалъ вмѣстѣ и вѣкъ его , и людей , имѣвшихъ вліяніе на его судьбу. Все это образовало наконецъ для меня величественную картину , которой слабый очеркъ представляю читателямъ. Да , я не умѣлъ выразить въ книгѣ того, что . такъ свѣтло , ярко , вѣрно было въ душѣ моей. Обыкновенная участь всего писаннаго! Впрочемъ, бѣденъ писатель, довольный

трудомъ своимъ! Глубоко убѣжденный въ этомъ, я откровенно сознаюсь, что мнѣ удалось нарисовать лишь слабый очеркъ. Поймутъ-ли изъ моей книги эту могущественную волю , это смѣлое исполненіе ея , эту огромность подвиговъ , свершенныхъ въ краткую жизнь человѣка ? Узнаютъ-ли истинный образъ самого Ломоносова , и его вѣка, его друзей , враговъ, покровителей , современниковъ ? Не. смѣю надѣяться, и желаю только , чтобы мои страницы, отъ души писанныя, нѣсколько ближе познакомили соотечественниковъ съ этимъ истиннымъ Русскимъ геніемъ, бурнымъ и неукротимымъ какъ Сѣверъ , но и смѣлымъ , безтрепетнымъ , непобѣдимымъ , какъ Русская душа. Скажутъ, что я прибавлялъ многое отъ себя, и на ряду съ истиною помѣстилъ вымыслы. Признаюсь, я вообще мало вѣрю истинѣ подробностей въ лѣтописныхъ и историческихъ разсказахъ ; а описывая жизнь Ломоносова, я имѣлъ все право дополнять многое отъ себя. Я писалъ не романъ и не Исторію , а разсказъ о жизни Ломоносова, и если онъ истиненъ, вы скажете: «Да, конечно таковъ былъ нашъ Ломоносовъ ! » Впрочемъ , и не льзя иначе описывать его жизни, если не хотите составить простаго послужнаго списка. Я желалъ только чтобы вѣрна была идея, и воображая себѣ Ломоносова въ каждомъ положеніи удивительной,

поэтической его жизни, описывалъ подробности, какъ могли, быть онѣ въ дѣйствительности. Онѣ могли, быть таковы : этого оспорить не льзя. Но, замѣчу наконецъ: во всей книгѣ нѣтъ ни одной изъ главныхъ чертъ и почти ни одной подробности, для которой я не могъ-бы указать источника или не имѣлъ-бы основанія. Желательно, чтобы это могъ сказать всякой историкъ.

конецъ книги.