Михаил Васильевич Нестеров

«Девушка у пруда» открывает новую серию работ, продолженную в дальнейшем. Уже в 1924 году Нестеров задумал сделать портрет своей другой дочери — В. М. Нестеровой (Титовой). Он предполагал написать ее сидящей в белом платье на фоне распустившихся яблонь. Но замысел этот не осуществился; окончательный вариант портрета художник считал неудачным и поэтому обратился в 1928 году к другому решению образа В. М. Титовой^[151].

* * *

В период 20-х годов творчество Нестерова весьма разнообразно и интересно по своим исканиям. В этом художник был близок развитию всей советской живописи того времени. Нельзя не отметить знаменательность данного факта для творчества Нестерова, определившего свой путь в русском искусстве задолго до революции.

Именно в 20-е годы в его искусстве происходит формирование совершенно новых принципов, представляющих большой интерес для определения пути развития в советские годы. Работы этого времени во многом подготовили расцвет его портретной живописи в последующий период.

На первый взгляд кажется, что Нестеров мало затронут новыми исканиями. Его участие на многочисленных выставках того времени ограничивается только одним примером — в 1923 году на выставке картин Союза русских художников экспонировались две работы Нестерова — «Свирель» и «Тихие воды», по своему характеру близкие к дореволюционным полотнам художника^[152]. Он продолжает свою прежнюю тему. Правда, изменения коснулись и ее. Это выразилось прежде всего в большей лиричности сюжетов и вместе с тем в скупости изобразительных средств. Лишь портретная живопись Нестерова 20-х годов отмечена серьезными принципиальными сдвигами, которые, однако, обнаружились не сразу. Именно поэтому мы считаем возможным сконцентрировать внимание прежде всего на портретах того времени.

Крайне пестрые, они не отличаются последовательной эволюцией. До 1928 года в них нет плавного перехода и нарастания определенных качеств. Нестеров часто повторяется в решениях, возвращается несколько раз к одной и той же модели. В портретах 20-х годов нет той строгой концепционности, которая отличала многие его произведения 1900-х годов или дальнейшие, относящиеся уже к первой половине 1930-х годов. Мы наблюдаем в них различные тенденции, которые впоследствии дадут свои результаты.

Одной из характерных тенденций того времени является обращение к так называемому «лирическому портрету» (это определение самого Нестерова, относящееся к портрету В. М. Титовой 1928 года).

К типу «лирического портрета» можно причислить написанный в 1925 году «Женский портрет» (портрет А. М. Щепкиной; Нижнетагильский музей изобразительных искусств). Отличительная его особенность — интерес художника не столько к воссозданию характерных, конкретных черт модели, сколько к передаче выражения лица. Смотря на этот портрет, видишь прежде всего глаза женщины, большие, излучающие свет, и улыбку. Женщина изображена в тот момент, когда она говорит с собеседником, но внезапно ей пришла в голову какая-то светлая, очень счастливая мысль, она отвлеклась от беседы и смотрит на зрителя, но глаза ее не видят его, а видят только свою светлую, радостную мысль, так мгновенно осветившую лицо женщины.

Женский портрет. 1925

Художника интересовала передача только этого душевного движения. Он говорил, по свидетельству Дурылина: «Я писал и думал: улыбнется — есть портрет, не улыбнется — нет портрета»^[153].

Изображение душевных движений человека, сокровеннейших сторон его души всегда было отличительной особенностью искусства Нестерова, но никогда не выступало как выражение частного состояния человека, состояния, скоро преходящего, определенного одним моментом. Но в этой работе через изображение частного момента художник сумел раскрыть существенные стороны своей модели. Мы не можем судить по портрету о жизни человека и вместе с тем мы знаем многое, знаем, что изображенный человек способен на очень чистое и глубокое душевное движение. «Женский портрет» не принадлежит к лучшим творениям художника — это скорее частная психологическая зарисовка, но само непредвзятое отношение к образу очень интересно для развития творчества художника 20-х годов.

В том же году Нестеров пишет портрет П. Д. Корина, своего ученика и близкого друга (собрание П. Д. Корина, Москва). Интерьер намечен очень скупо. Только старая русская икона дает представление о художественных устремлениях портретируемого. Голова чуть срезана сверху, не видно рук. Подобная фрагментарность не была ранее присуща портретам Нестерова. Но здесь этот прием позволил сконцентрировать внимание на основном.

Портрет П. Д. Корина. 1925

Художника интересовало только лицо человека, выражение его задумчивых глаз — внимательных, озаренных мыслью.

Портрет П. Д. Корина был во многом близок к этюду (о чем свидетельствует и его небольшой размер). Но Нестеров относился к нему серьезно, считая даже, что возьмется за портрет В. М. Васнецова только в том случае, если портрет П. Д. Корина ему удастся.