День катится к вечеру, сейчас часа три-четыре, и небо уже начинает темнеть. Облака становятся плотнее. У меня замерзают руки, несмотря на то что в машине работает подогрев. Печке непросто справляться, когда температура на улице значительно ниже нуля.
– Хорошо, что вам удалось отсюда выбраться, – говорит детектив Хэммил Мии. – Зимой вы бы здесь не выжили.
От этой мысли у меня мороз пробегает по коже. Если бы мою дочь не убил Колин Тэтчер, эту роль взяла бы на себя мать-природа.
Гейб смотрит на меня с улыбкой, стараясь поднять настроение. Он видит, что со мной происходит что-то неладное.
– Ну, Мия настоящий борец, – говорит он и подмигивает. Взгляд его договаривает все, что он не может произнести вслух: «Не волнуйся. Ты справишься. Все будет хорошо».
Внедорожник сворачивает, колеса проваливаются в толщу снега, и внезапно перед нами возникает деревянный дом.
Мне знакома эта картинка. Я много раз видела ее и представляла, как Мия сидит на ступеньках, блуждая отсутствующим взглядом по деревьям или глядя в пустые глаза Колина Тэтчера. Детектив Хэммил распахивает дверцу, и Мия неожиданно проворно выбирается наружу.
– Подожди, надень шапку! – кричу я. – Ты забыла шарф.
На улице невероятно холодно, она простудится.
Кажется, Мия не замечает ни мороза, ни ветра. Натягиваю ей на руки перчатки, а она стоит, как послушный пятилетний ребенок, и не сводит глаз с заваленного снегом крыльца с черно-желтой полицейской лентой. Снег завалил почти весь дом, и он выглядит заброшенным, необитаемым, как все вокруг.
Любопытно, о чем думает Мия, вернувшись в дом, где можно почувствовать себя оторванной от всего мира. По спине бегут мурашки. Вот и озеро, которое я тысячи раз видела на рисунках дочери. Оно, как и все здесь, сковано до весны снегом и льдом.
Меня охватывает отчаяние и одиночество. Я даже не замечаю, что дочь проходит к крыльцу и поднимается по ступенькам. Видно, что все ей здесь хорошо знакомо. Гейб бросается к ней, предлагая руку. Очень вовремя – ступеньки скользкие, и она не раз упала бы, пока поднялась.
Ждем, когда детектив Хэммил отопрет дверь. Мы с доктором Родос держимся чуть поодаль.
Дверь со скрипом распахивается, и мы спешим попасть внутрь. Улыбнувшись, Гейб галантным жестом приглашает Мию.
– Сначала дамы, – говорит он, хотя неотступно следует рядом.
Гейб. Канун Рождества
В Миннесоте идет снег. Еду на максимальной скорости, на которой могу, но получается все равно медленно. Дорогу трудно разглядеть через лобовое стекло, хотя «дворники» двигаются в бешеном ритме. За окном ожившая сказочная мечта шестилетнего мальчика: снег под Рождество. Сегодня ночью придет Санта-Клаус с огромным мешком с подарками для всех мальчиков и девочек.
Звонит детектив Хэммил. Сообщает, что двое его людей постоянно дежурят у дома. Рассказывает, что это за место. Пока никто не попадал в поле зрения полицейских.
К моему приезду собрана уже целая группа – человек десять парней, по словам Роджера, его лучших сотрудников. Для этих мест предстоящая операция – грандиозное событие. Такое случается здесь нечасто.
Вновь мыслями возвращаюсь к Еве. Я уже тысячу раз прокручивал в голове эту ситуацию, продумывал слова, которые произнесу, сообщая благую весть. Внезапно меня осеняет, что эта весть может стать вовсе не благой. Ведь Мии может не оказаться в доме или она погибнет в ходе операции. По десяткам причин все может пойти не так, как запланировано.
Я выезжаю на берег озера Верхнее, когда ребята Роджера уже начинают нервничать. Детектив собрал, кажется, всех, кого мог. Шестерых отправил прочесывать лес, остальные окружили дом по периметру. Операцией он руководит лично, видимо, хочет кому-то что-то доказать.
– До моего приезда никому не стрелять, – распоряжаюсь я и гоню машину дальше.
Автомобиль заносит, мне с трудом удается выровнять колеса. Я волнуюсь, из-за того, что меня могут задержать проблемы на дороге, но больше всего меня нервирует металлический тон детектива Хэммила. Этот человек предан делу, горд правом носить оружие. Даже больше, чем я.
– Сегодня сочельник, Хоффман. У моих ребят тоже есть семьи.
– Сделаю все, что в моих силах.
Солнце садится, надвигается тьма. Мне кажется, я лечу как ракета, ломая ветки, рассекая пласты снега, в котором несколько раз увязаю. Шины проскальзывают, выбрасывая в воздух лед и земляное месиво. Эта чертова машина меня угробит.
Я спешу, я понимаю, что должен добраться до Тэтчера прежде, чем это сделает Хэммил. Неизвестно, на что способен этот мерзавец.
Колин. Канун Рождества
Днем я еду в город и звоню Дэну.
Все готово. Он говорит, что будет ждать нас двадцать шестого в Милуоки. Только так. Черт, ему не хочется самому тащиться в Гранд-Марей.
Это будет моим подарком ей на Рождество. Сюрпризом.