Милая Роуз Голд

Пристав увел Роуз Голд со свидетельской трибуны. У меня за спиной шумели зрительские ряды. Я сжала зубы, борясь с желанием сорвать с моего ошеломленного адвоката галстук и затолкать его в рот собственной дочери. Все эти месяцы я представляла неясные фигуры манипуляторов, обступивших ее: Алекс Стоун, полицию, прокурора, журналистов. Я думала, что моя дочь лишь бездумно повторяет чужие слова, как послушная девочка. Но моя дочь вышла на трибуну – и разболтала детали нашей личной жизни – по собственной воле. Ей хотелось увидеть, как я отправлюсь заживо гнить в тюрьму, хотя я посвятила всю свою жизнь заботе об этой неблагодарной девчонке. Ее предательство пронзило меня, как разряд в две тысячи вольт. Я думала, что у меня вот-вот остановится сердце.

«Как ты могла? – мысленно спрашивала я, глядя на нее. – Ты была для меня больше чем дочерью. Ты была моей лучшей подругой. Ты была для меня всем».

Роуз Голд повернулась ко мне, как будто я произнесла эти слова вслух. Наши взгляды снова встретились. В ее глазах я увидела сожаление, мольбу о прощении. И тогда я поняла: однажды она ко мне вернется. Конечно, ей придется понести кару за свое предательство, но мы это переживем.

В день судебного заседания моя дочь сбилась с пути и потом блуждала еще много лет. Но я оказалась права: злодеи не смогли разлучить нас. В конце концов она вернулась ко мне.

На этот раз, моя милая девочка, обещаю, я тебя не отпущу.

8. Роуз Голд

Август 2014

Я СИДЕЛА ЗА ХЛИПКИМ пластиковым столиком в комнате для персонала «Мира гаджетов» и обедала. Сегодня я сделала салат «Кобб». Стать звездой кулинарных шоу мне не грозило, но, по крайней мере, мои блюда стали съедобными. Прошло полтора года с тех пор, как в «Сплетнике» вышло мое интервью. Винни уверял, что хочет рассказать мою версию произошедшего, но в итоге в статье я все равно выглядела жертвой. Вышла типичная слезливая история на две страницы, которую напечатали далеко не на первых полосах таблоида. У меня дома лежали шесть экземпляров этого выпуска.

В моей жизни не произошло перемен, на которые я надеялась. В дверь не стучались диснеевские принцы. Соседи все так же совали нос в мои дела. Работа нагоняла скуку.

Напротив меня за столом сидела моя коллега Бренда. Пару месяцев назад она родила ребенка, поэтому вечно торчала в комнате для персонала, сцеживая грудное молоко. Ее грудь была прикрыта пледом, но молокоотсос работал так громко, что мешал мне думать. Каждый раз, когда я видела Бренду, она спрашивала, не поговорила ли я с Филом о том, чтобы приехать к нему в гости. Несколько месяцев назад я совершила ошибку, рассказав ей, что у меня есть парень по переписке.

– Итак, – начала Бренда, – ты уже спросила Фила?

– Нет, – ответила я, надеясь поскорее закончить заговор.

– Роуз Голд, тебе уже за двадцать! Однажды ты станешь тридцатипятилетней теткой вроде меня и у тебя будет двое детей. И тогда, поверь мне, милая, в особенно тяжелые дни тебе будут нужны воспоминания о каких-нибудь приключениях, чтобы удержаться на плаву. Ну что должно произойти, чтобы ты наконец его спросила?

Я пожала плечами, страдая от неловкости. Мы с Брендой даже не дружили.

Она с минуту смотрела на меня, склонив голову набок.

– Давай так, – наконец сказала Бренда, – я дам тебе пять баксов, если напишешь ему прямо сейчас.

Я представила свои новые зубы. Каждый доллар приближал меня к цели. Я достала телефон.

Я: Каково это – жить в загородном домике летом?

Фил: Вокруг столько зверей! На днях видел черную медведицу с медвежонком и еще пару лисиц.

Я: Твой дом ведь прямо в горах?

Фил: Да, недалеко от каньона реки Платт. Домик небольшой, но мне нравится.

Я: В смысле домик твоих дяди и тети?

Фил: Да. Но они в последнее время так много путешествуют, что я уже чувствую себя здесь хозяином.

Я: Так здорово! Собственный домик в горах!

Фил: Да, потрясающе…

Это был мой шанс. Я глубоко вдохнула. Бренда следила за мной, пока я ходила вокруг да около. Она достала из сумки кошелек. Я торопливо набрала сообщение, пока страх не взял надо мной верх.

Я: Почему бы мне не приехать и не убедиться в этом самой?

Я показала сообщение Бренде. Она издала торжествующий возглас и вытащила двадцатку.

Фил: Не знаю, Кейти…