Милая Роуз Голд

Фил доел последний кусочек омлета. Я подумала, что, пожалуй, сейчас настоящий Фил мне намного нужнее, чем воображаемый бойфренд. Я улыбнулась ему искренней улыбкой, чтобы он понял, что я рада быть здесь, рада возможности пообщаться с человеком, у которого, как и у меня, было невеселое детство.

Фил слегка поморщился – разумеется, дело было в моих зубах. Я покраснела. Все это время мне казалось, что отвращение испытываю только я. Я представила, как встречаюсь с Филом в этом же ресторанчике через несколько лет, когда у меня уже будут блестящие белые зубы. Мне больше никогда не пришлось бы стыдиться своей улыбки.

– Прошу прощения, – сказал Фил, поднимаясь с диванчика и складывая салфетку. Он положил ее туда, где сидел. – Мне нужно отойти в уборную.

Когда он ушел, я достала телефон и написала отцу.

Я: Я решила встретиться с парнем из Колорадо, с которым переписывалась в интернете.

Я: О казалось, что ему лет 60 и он живет один в лесу. Я думала, ему 20.

Я: Он вроде ничего, но если я долго не буду выходить на связь, позвони в полицию Денвера, ладно?

Я перечитала сообщения. В них не было ни слова лжи. И что с того, что я опустила некоторые незначительные детали, которые могли бы успокоить папу? Зато теперь он точно не сможет меня игнорировать. Нужно только подождать, пока его телефон поймает сеть. Папа предупреждал о том, что с ним будет трудно связаться, пока они на природе. Я убрала телефон в сумочку.

Фил вернулся из уборной и снова сел напротив меня. Он заметил, что моя тарелка опустела.

– Понравилось? – спросил он.

– Безумно вкусно, – ответила я.

– «Хрустящая корочка» умеет порадовать.

Официантка принесла счет. Фил положил на стол две двадцатидолларовые купюры. Я потянулась за кошельком, но он только отмахнулся. Я не стала спорить.

Он прокашлялся:

– Что ж, думаю, мы оба не интересуем друг друга в физическом плане.

Я покачала головой. С одной стороны, я была безумно рада тому, что не привлекаю его; с другой – мне было стыдно за то, что меня отверг даже шестидесятилетний отшельник.

– Я вообще никогда не рассчитывал на близость, – добавил Фил, не зная, куда девать руки. – Просто мне тогда показалось, что тебе нужен друг.

Я открыла рот, но так и не придумала, что ответить. Это описание шестнадцатилетней меня вызывало лишь жалость. И что самое ужасное, оно подходило ко мне даже теперь, пять лет спустя.

– Мне тоже нужен был друг, – попытался утешить меня Фил, – поэтому я и решил согласиться на эту встречу. Когда-то я сам был молодым парнишкой, который сбежал из семьи от плохого обращения.

Можно ли сказать, что со мной произошло то же самое? Я стала искать ответ на этот вопрос, а Фил тем временем продолжил:

– Вот что я придумал. Почему бы мне не отвезти тебя в аэропорт? Я дам тебе четыреста баксов на билет, можешь отправиться куда угодно. Начнешь с чистого листа.

Фил посмотрел на меня с надеждой. Как же я ошибалась насчет этого человека. Он не хотел причинить мне вред – наоборот, стремился помочь. Я так устала от дороги и впечатлений, что не смогла даже прослезиться.

– Я не хочу опять в автобус, – сказала я и слабо рассмеялась.

– И не нужно. Давай я тебе помогу, – предложил Фил. – В свое время мне тоже помогли встать на ноги. И я поклялся, что однажды сделаю то же самое для другого человека.

– Ты уверен? – спросила я.

– Абсолютно уверен, – ответил он.

Мы вместе вышли из ресторана. Мне хотелось обнять этого давно знакомого мне незнакомца, но я боялась, что он меня неправильно поймет. Ну, мало ли.

Получасовая поездка в аэропорт Денвера прошла в молчании. Фил вел машину. Я думала о том, куда можно поехать. Я могла бы улететь в Калифорнию и впервые увидеть океан. Или посмотреть на статую Свободы в Нью-Йорке. Интересно, а четырехсот долларов хватит на билет в Мексику? Там, должно быть, тепло и солнечно… А еще там никто не знает мою историю. Я могла бы стать просто Роуз или вообще выбрать себе новое имя, как когда-то сделал Фил.

Я позволила себе погрузиться в эти фантазии, хотя уже решила, как поступлю. Я куплю билет на ближайший самолет до Индианаполиса. Оттуда я за два часа доеду до автовокзала, где остался мой фургон, а потом за пять часов доберусь до дома.

Я не могу отказаться от отца и той жизни, которую смогла построить. У меня была работа, машина, сберегательный счет в банке… Через несколько лет я смогу позволить себе новые зубы. Мне пока рано бежать из Дэдвика. Я не могу бросить все, как сделал Фил, хоть это и выглядит соблазнительно.

Фил притормозил около входа в зону вылета. Из кошелька он достал четыре хрустящих стодолларовых купюры и с улыбкой протянул их мне.

– Обещаешь, что позаботишься о себе?

Я просияла:

– Обещаю. Спасибо тебе огромное.