Милаха

А он лыбился и потряхивал чем-то в поднятой до уровня моего лица руке.

– Лёш, блин… Какого хрена? Ты в курсе сколько время?

– Час.

– В смысле?

Он поднял вторую руку с часами на запястье, показал мне:

– Даже без трёх.

– В смысле… Я что пять минут всего спала?

– Вот уж не знаю. Может, я зайду к тебе?

– Нафига? – растерялась я, но тут же пришла в себя: – Так, Лёш, какого хрена, а? Я сейчас сдохну от усталости, я спать хочу! Чего тебе надо?

– Ну ты же хотела гамбургер и картошку фри? Вот, – снова тряхнул чем-то, и я, наконец, разглядела, что это два бумажных пакета с заветной буковкой «М». – Получите, распишитесь.

– В смысле… – распахнула дверь, позволяя ему войти. – Где взял?

– Угадай с одного раза! – рассмеялся. – Он, оказывается, до двенадцати ночи работает, так что успел. И очереди почти не было, так двадцать минут.

Вошёл в номер, огляделся. Я лихорадочно пособирала свои, раскиданные в усталом коматозе шмотки, кинула на постель покрывало.

– Здесь спишь? – хмыкнул Лёшка. – Прикольно! А я как раз вчера ночью думал, где. Мы с тобой, получается, соседи! Я тут от тебя через стеночку. Можно перестукиваться, как в пионерском лагере, знаешь.

– Не бывала в лагере. – Я окончательно проснулась и поняла наконец, что стою перед ним, замотанная в одеяло и ситуация такая… щекотливая. И ладно Гали нету, но Дима-то за стеночкой тоже не дурак. – Лёш, ты это… Спасибо за гамбургер, правда! Но тебе лучше вернуться к себе, чтобы Димка…

– Да нет его, я потому и дотянул до часу, что ждал, когда он свалит.

– В смысле? Куда он свалил, завтра в восемь выезд! – охнула я.

Лёшка многозначительно дёрнул бровями:

– Так Зоя Андреевна вызвала! Пятиминутка, наверное?

– Да ладно… Брешешь ты, Савченко!

– Пойдём, проверим?

Я фыркнула. В жизни бы не подумала, что Зойка на такое способна. Хотя теперь гораздо понятнее, как она терпит Панина. Да и не моё это дело, в конце-то концов, хотя и неприятно. Слишком уж просто к этому относятся в их великосветской тусовке.

– А как же ты? Не ревнуешь? – ляпнула я и только тут поняла, что снова начинаю эту игру в пошлые колкости. Этого ещё не хватало! Суетливо схватила бумажный пакет: – Ээ… Я завтра съем, ладно? Сейчас вообще сил нету.

– Завтра он будет никакой. Давай, садись! – Лёшка опустился на мою кровать, похлопал рукой с другого её края. – Давай, давай, я тебя не укушу. И даже приставать не буду. Ну?

Я села:

– Лёш, мы сейчас как два придурка, ты это понимаешь?

– Ещё бы! Всё как обычно!

И он достал гамбургер – такой красивый, прям как из рекламы… По комнате тут же поплыл аромат еды, и я почувствовала, что нереально голодна. Всё-таки для того, чтобы есть на официальных приёмах, надо уметь это делать, а я в этих вопросах – Мухосранская деревня, увы.

– Держи, это тебе, – и он тут же достал ещё один для себя, – а это мне. Вот ещё картошка, – вынул и её. – Ну, наше здоровье! – протянул руку, и я машинально протянула свою. Чокнулись гамбургерами.

Всё это походило на одну из наших посиделок на даче – простых, но уютных. Душевных. Откусила. Мм… Чудо какое-то! Булочка мягкая, внутри кетчуп, маринованные огурчики… Котлета. Охренительно!

– Ты в первый раз? – подмигнул Лёшка. – Желание загадала?

– Ххх, – всхлипнула я с полным ртом, – забыла! – Зажмурилась, задумалась.

– Ты такая смешная…

Не открывая глаз, пихнула его ногой:

– Не мешай!

Что загадать? С детства проблема. Казалось бы – всегда столько всяких хотелок, но в самый ответственный момент, как назло хочется загадать что-нибудь для других. Просто мания какая-то. А самое интересное, что и удовольствия от этого больше. Хотя и бывает потом слегка обидно – а как же я? «Пощупала» себя изнутри: бабушка… мама… Денис… Ленка… Лёшка… Точно, Лёшка! «Пусть вернётся из армии живой и здоровый»

– Миллион долларов загадала?

– Лучше.

– Два миллиона?

– Не мучайся, всё равно не угадаешь.

– У тебя нос в кетчупе.

– На себя посмотри!..

Сидели среди ночи на одной кровати и жрали бутерброды. Дурдом какой-то! И если бы это видел Денис… Блин.

Щекотливое чувство вины с одной стороны – и дурашливое веселье с другой… И веселье перевешивало. Смотрела на Лёшку: как он таскает картошку, рассказывая смешные случаи из практики вышибалы и понимала, что давно мне не было так легко. Безусловно легко, без всяких НО и ЕСЛИ… когда он вдруг замер.

– Лёш, ты чего?

– Тихо!

Я тоже замерла и услышала, наконец, движение за стеной.

– Димка вернулся, – вздохнул Лёшка. – Ладно, я пошёл тогда, а то у него вопросы будут… лишние.

Вот блин, даже как-то слегка грустно стало.

– Давай, – поднялась, чтобы закрыть за ним дверь. – Спасибо Лёш! От души порадовал, правда!

– Да ерунда, – он задержал на мне взгляд – такой тёплый и задумчивый. – Доброй ночи, Люд.

– Доброй, Лёш…

Потом лежала в темноте и, как и прошлой ночью, думала о том, что он за стеной. Только теперь уже точно знала, что вот прям рядом. Не было бы стены – можно было бы протянуть руку и коснуться его щеки. И словно в ответ на мои мысли, прямо перед лицом раздался лёгкий постук. Я хихикнула и поскреблась в ответ. Лёшка снова отозвался…

Ощущение детского счастья.