Милаха

Глава 13

Лестница из пяти ступеней, вход на которую был символично перекрыт бордовой бархатной лентой, притаилась за поворотом возле туалетов. Я, если честно, и не думала, что там что-то может быть. Этот край коридора был настолько густо заставлен всякими огромными фикусами, кактусами и прочей ботаникой, что походил на пролесок. Однако Боярская явно знала куда идёт. Запросто сняв бархатную преграду с крючка, она словно затащила меня в сказочную кроличью нору… Поднялись по лестнице, немного прошли вперёд и очутились перед стеклянной стеной. Ольга открыла прозрачную дверь, мы вошли внутрь оранжереи… И тут же стих шум, посвежел воздух и атмосфера повисла такая… интимная.

– Чёрт, надо было коньячка захватить! – досадливо скривилась Ольга, плюхнувшись на диванчик перед панорамным окном, и тут же закинула на невысокий мраморный столик ноги. – Садись! Сигаретку?

– Нет.

Я села, с облегчением скинула туфли.

– Хм… Ты же вроде курила? – удивилась Ольга.

– А теперь нет.

Она издевательски усмехнулась.

– Ну и зря! Если ты думаешь, что подчиняясь ему во всём, зарабатываешь какие-то дополнительные баллы – то капец, как ошибаешься! Вертел он твоё послушание на этом месте, уж поверь! Всё равно будет так, как он решит, и вообще не важно, была ты хорошей девочкой или нет. – Посмотрела на меня, силясь выглядеть серьёзно, но глаза закрывались, голова пьяно покачивалась. – Сначала ты не куришь, потом носишь только то, что он разрешает, потом ходишь только туда, куда он разрешает…

Пепельницы не было, поэтому Ольга, приподняв с витой стойки возле дивана горшок с орхидеей, вытащила из-под него блюдце-поддон и с громким стуком шлёпнула его на столик.

– …А потом даже дружишь исключительно с теми, на кого он укажет.

Хотела поставить горшок обратно на стойку, но он выскользнул из пальцев и грохнулся на пол.

– Мандец цветочку! – подытожила Боярская, глянув на земляную кучку, прикрытую сверху цветущей веточкой. – Вот она – гармония… Сам сдох, сам похоронился. Каримов бы оценил.

– Так может, вы потому и не вместе теперь, что ты не была послушной?

– С кем, с Каримовым? Пфф… Я его качественно и в установленные сроки отработала, а дальше – на хера бы он мне сдался?

– Причём тут Каримов – с Денисом.

– Мм-м… С Дени-и-исом… – она задумчиво затянулась и уставилась на крышесносную панораму ночного города, лежащего у наших ног.

Где-то в оранжерее журчала вода, наверное, здесь был комнатный фонтанчик. По потолку тянулась россыпь матовых светильников, но работали только те, что шли вдоль стены. Освещали они слабо, мы с Ольгой даже практически не отражались в окне.

– С Денисом вообще отдельная история. Он просто козёл. Нет, не так. Мудак он, вот кто!

Я глянула на Ольгу, она на меня, и взгляды наши были такие… глубоко взаимозаинтересованные. Забавно получилось. Подружки, блин.

– Не веришь? – Она усмехнулась. – Так ты погоди, он себя ещё покажет.

– Что-то я тебя не понимаю, Оль. Ты зачем это всё говоришь? Хочешь, чтобы я сбежала скорее? Ну так обломись, я тут надолго.

Она помолчала. Ментоловый дым приятно щекотал ноздри, вызывая зверское желание почувствовать его обжигающую прохладу в горле, на языке… Но нет уж. Ни хрена у тебя не получится совратить меня, пани Боярская!

– Так ты ж не дослушала, дорогая! – она снова повернула голову и с ухмылкой выпустила дым прямо мне в лицо. – Потом, после того, как ты станешь дружить с теми, на кого он укажет, он начнёт указывать тебе, с кем тебе спать. – В пьяных глазах неожиданно проглянула трезвая осознанность. – Не веришь?

– Нет.

Усмехнулась.

– Дело хозяйское. Только потом не говори, что я не предупреждала.

Меня тоже слегка вело. И от выпитого, и от сигаретного дыма, и от разговора этого странного…

– До сих пор любишь его, что ли?

Она расхохоталась. Начав с тонких, высоких нот, смех постепенно спустился к груди и, наконец, превратился в практически беззвучный клёкот. И вдруг оборвался. Ольга погасила окурок и тут же снова закурила. Встала, подошла к панорамному окну и распласталась по нему, широко раскинув руки и ноги:

– Представляешь, так вот р-р-раз! – и полететь, а?

– Куда?

– Да какая разница?

– Большая. Можно в тридесятое царство, а можно и на козырёк над входом.

Она усмехнулась.

– Всё уже давно прогорело. Теперь я его просто ненавижу. И на тебя, вот, смотрю и понимаю, что идёшь по моим стопам. Жалко тебя, вот и всё. И не придумывай себе ни хера больше, ясно?

Ясно, чего уж там. Несмотря на хмель, несмотря на зашкаливающий от ревности пульс… И брешет, и не брешет, сволочь такая. И любит, и ненавидит одновременно. Чего уж тут непонятного?

– Почему бы тебе тогда просто не уйти из его жизни, Оль? Нет, серьёзно? Раз уже прогорело?

Боярская резко повернулась ко мне, её слегка занесло и она, завалившись спиной на окно, смачно рубанула левой рукой по согнутой в локте правой. Получилось очень даже доходчиво.