Миля над землей

На лице Зандерса снова появляется разочарование, поэтому я, не раздумывая, хватаю его за щеки и целую. Его полные губы улыбаются в нашем поцелуе, а агент продолжает нападать на него по телефону.

– Зандерс, у тебя, черт подери, появилась девушка? В этом причина того, что с тобой происходит?

Зандерс продолжает меня целовать, его рот слишком занят, чтобы ответить. Он притягивает меня ближе, прижимая меня к себе бедрами. Благодаря нашим совершенно мокрым и почти обнаженным телам я чувствую, как он быстро увеличивается подо мной. Он переворачивается вместе со мной, я вжимаюсь спиной в песок, а он прижимается ко мне всем телом, задевая мои чувствительные нервные окончания в нужной точке.

Я выгибаю спину, из моего горла вырывается случайный всхлип. Я быстро закрываю рот рукой и распахиваю глаза от ужаса, надеясь, что его агент меня не услышал.

Зандерс тихо смеется, снова прижимаясь ко мне всем телом.

– Эти тихие звуки сводят меня с ума, – шепчет он и слегка впивается в мое плечо зубами.

– У тебя есть девушка?

– Конечно нет, – лжет Зандерс, пряча дерзкую улыбку у меня на шее и проводя горячими губами по моему горлу. – Нет никакой девушки.

– Тогда почему именно сегодня об этом пишут в интернете?

– Твою мать, Рич, я не знаю. Если тебя так волнует моя личная жизнь, можешь выяснить это сам.

Он снова начинает целовать все мое тело и возбуждает меня, его горячий рот дразнит кожу груди, губы спускаются ниже.

– Может быть, мне стоит позволить слухам распространиться. Может быть, тогда ты поймешь, какой ущерб наносишь образу, над созданием которого мы так усердно работали. Может быть, тогда ты поймешь, о чем я пытался предупредить тебя весь сезон.

Зандерс делает паузу прямо над моим пупком.

– Рич, мне уже наплевать.

– Я делаю это для тебя, Зандерс! Ты получаешь такие деньги благодаря тому, что вы с Мэддисоном можете предложить «Чикаго» помимо вашего таланта на льду кое-что еще. Тебе платят за весь пакет! Платят за чушь о дружбе Мэддисона и ЭЗа, которые полностью противоположны друг с другу. Так какого хрена ты решил рисковать всем этим в год перезаключения контракта?

– Я сильно сомневаюсь, что «Чикаго» не подпишет со мной новый контракт только потому, что название их организации не фигурирует в заголовках газет вместе с моим именем.

Вот так-то. Это мой парень.

Его пальцы скользят по краю моих трусиков.

– В самом деле? – Рич издает злобный смешок. – Тогда почему я ни слова не слышал о новом контракте с «Чикаго», когда сезон почти закончился?

Это заставляет Зандерса остановиться и убрать от меня руки. Он садится прямо, хватает телефон и подносит его ближе к уху.

– Подожди. Что?

– Я предупреждал тебя, – продолжает Рич. – Я говорил тебе, что «Чикаго» нужен постоянный плохой парень, а в этом году ты сдал назад. Я ни в малейшей степени не удивлен, что они не вышли на связь.

Зандерс потрясенно приоткрывает рот, его глаза становятся тусклыми и безучастными.

– Твою мать, Зандерс, я же тебе говорил. Теперь мне нужно немного поработать и прикинуть наши варианты.

На этом его агент вешает трубку.

Вся радость или жизнерадостность, которые были у Зандерса сегодня вечером, теперь исчезли, и он сидит в потрясенном молчании. В лунном свете я вижу, как его грудь быстро вздымается от тревожных вдохов, а на лице отражается реальность его самого большого страха.

– Зи…

– Нам пора, – быстро говорит он. – Тебе нужно вернуться в свой номер, пока нас не поймали. Это было безрассудно – появиться вместе на людях.

Он встает с песка и начинает одеваться, избегая смотреть мне в глаза.

Я физически ощущаю дистанцию, которую он создает, и я не знаю, как остановить это или ослабить его страхи, когда реальность такова, что он, возможно, только что потерял контракт. Как мне унять его беспокойство? Я не могу. Не тогда, когда это происходит из-за меня.

Зандерс стоит в квартале от меня, наблюдая, как я вхожу в вестибюль своего отеля, моя одежда и волосы все еще мокрые после нашего купания в океане.

Быстрый путь к лифту проходит как в тумане, поскольку мою грудь переполняет беспокойство, а разум затуманивает страх. Страх за карьеру Зандерса. Страх неизвестности того, что это значит для нас.

– Стиви?

У лифта я резко оборачиваюсь и вижу Тару, сидящую на диване в вестибюле, нога на ногу, руки на коленях.

– Почему ты в мокрой одежде?

Я чувствую, как кровь моментально отливает от моего лица. Слава богу, что Зандерса здесь нет, но подозрительный взгляд Тары говорит мне, что она знает: что-то случилось.

– Я купалась в океане.

Это не ложь.

– Одна?

– Да, – слишком быстро отвечаю я. – Вода такая приятная. Попробуй сама.

Она молчит, изучая меня, и, к счастью, больше мы не можем обменяться ни словом, потому что на этаже вестибюля звенит лифт.

– Спокойной ночи.

Мой голос слишком высок, а тон слишком льстивый, но это не помогает ослабить повисшее между нами напряжение.

– Угу, – подозрительно хмыкает она, и я захожу в лифт.

39. Зандерс