Миля над землей

Плотно сжав губы, я пытаюсь подавить улыбку. Осознавал это Зандерс или нет, но Рози – именно то, что ему было нужно. Она стала его компаньоном, всегда рядом и охотно дарит ему безусловную любовь, о которой он не очень хорошо умеет просить, но в которой так нуждается.

Она – хорошее напоминание о том, что в мире есть кто-то, кому он нужен, кто-то, кто полагается на него. И она – причина, по которой он скучает по дому. Зандерс, возможно, и не осознает этого, но видя, что его лучшие друзья создали семью, несмотря на то, что он всегда был ее частью, он, вероятно, захотел иметь собственную связь с Чикаго. И теперь она у него есть.

– Ты сегодня получил фотографии?

– Да. – Он сияет. – Хочешь посмотреть?

Я не успеваю ответить, а он уже разблокирует свой телефон и прокручивает страницу.

Его подбородок покоится на моем плече, и хотя я не вижу его улыбки, я прекрасно представляю, с каким видом он проводит большим пальцем по экрану, демонстрируя сегодняшние фотографии своей черной с подпалинами девочки.

Едва став владельцем Рози, Зандерс во время поездок каждый день засыпа́л свою бедную собачью няню множеством сообщений. В конце концов они пришли к компромиссу, что по крайней мере одна фотография в день убедит чрезмерно заботливого собачьего папу в том, что его девочка в хороших руках.

Думала ли я когда-нибудь, что буду смотреть на фотографии Рози, растянувшейся на роскошной собачьей лежанке или принимающей солнечные ванны в шезлонге в дорогущем ошейнике, который так и сияет на солнце? Нет. Ни за что на свете. Особенно если учитывать, что она провела целый год в приюте, но эта пугающего вида девочка мила до невозможности, и увидеть это смог только такой же пугающего вида парень.

– Я все еще не могу поверить, что ты купил ей этот ошейник.

– У нее цепочка, как у папочки, – хвастается он, крутя кольцо у меня на пальце. – У всех моих девочек прекрасные украшения.

Я держу его татуированную руку в своей.

– У всех, кроме этого твоего мизинца.

– Стиви, детка, это мое любимое. – Он позволяет мне покрутить кольцо, которое потеряло весь свой блеск. – Потому что оно было твоим, а ты – моя любимая.

Прямо передо мной у него в руках начинает звонить телефон, на экране всплывает имя его агента.

– Черт, – он резко выдыхает и нажимает «Отклонить».

– Ответь. Я буду молчать.

– Я не хочу его сейчас слышать. Он либо будет ругать меня за то, что последние несколько месяцев я не появлялся на публике, либо похвалит за то, что я ввязался в драку, в которой я на самом деле не участвовал.

Я чувствую, как он смотрит на свой телефон у меня за спиной, ожидая, что он зазвонит снова. И когда имя Рича снова заполняет экран, Зандерс без колебаний отменяет звонок и убирает телефон.

– Раздевайся.

– Что? – потрясенно спрашиваю я, резко поворачивая к нему голову.

– Раздевайся. Хотя бы до нижнего белья.

Я замолкаю, не произнося ни слова, сидя в замешательстве.

– Если ты хочешь сказать, что на тебе сейчас нет трусиков, у нас будет совсем другой разговор, в котором единственными словами будут «хорошая девочка» и «папочка».

У меня вырывается смешок.

– Ты хочешь, чтобы я называла тебя в постели «папочкой»?

– Да.

– А зачем раздеваться до белья?

– Потому что ты собираешься последовать за мной в Атлантический океан.

Он встает с песка позади меня, обходит и поворачивается ко мне лицом. Света не так много, только слабое сияние луны, но этого достаточно, чтобы увидеть, как он снимает рубашку и брюки, прежде чем протянуть ко мне руку.

– Давай, милая. Мы оба знаем, что твое любимое занятие – следовать за мной.

Я игриво закатываю глаза, позволяя ему поднять меня на ноги.

– Я и не думала следовать за тобой. Я до сих пор убеждена, что у тебя было какое-то устройство слежения за мной, чтобы ты мог появиться, где бы я ни была, и испортить мне вечер.

Моя одежда падает на песок вместе с его одеждой, я остаюсь только в лифчике и трусиках.

Его теплые ладони сжимают мои ягодицы, а затем сдвигаются ниже, приподнимая меня и заставляя обвить ногами его талию.

– Я думаю, Мироздание знало, что нам нужно было сталкиваться друг с другом все это время. Мы оба знаем, что ты была слишком слепа, чтобы заметить потрясающе красивого мужчину перед тобой. – Он запечатлевает на моих губах поцелуй и несет меня в океан. – И я был слишком слеп и не понимал, что то, в чем я нуждался больше всего в жизни, находилось прямо там, в моем самолете.

– В моем самолете, – поправляю я.

– Извини, не слышу. – Он прижимается губами к моей шее, шагая в удивительно теплый океан.

Когда вода окружает нас, я начинаю чувствовать легкость в его объятиях, плыву, но все еще обвиваюсь вокруг его шеи и талии. Зандерс стоит на мелководье. Лунный свет играет на поверхности воды, давая мне ровно столько света, чтобы разглядеть красивого мужчину передо мной.

Между нами повисает тишина, но не неловкая. Мирная. Как будто мы оба там, где должны быть, и нет необходимости в словах, чтобы заполнить пустоту или нарушить тишину. Полное удовлетворение.

– Стиви? – шепчет в тишине Зандерс.

– М-м?