Милитант 3. Сны становятся явью

Тыкнув указательным пальцем в кончик моего носа, он наигранно протягивает:

– А это уже слишком личное, Сахарок.

– Ладно, – отодвинув своё лицо, произношу я. – А откуда ты знаешь итальянский? Ты, кажется, понял, что сказал этот парень. – Киваю в сторону гондольера, слишком увлечённого плаванием, чтобы замечать наши разговоры.

– Что за допрос? – усмехается Тейт, откидываясь на сиденье удобнее. – Лучше ты мне расскажи, почему это тебя хотели укокошить?

От неприятных воспоминаний у меня внутри всё отмирает, и я поворачиваюсь вперёд, надеясь, что парень лишь по одному моему выражению лица поймёт: я совсем не хочу говорить о своей прошлой жизни. Но Тейт, как ему и свойственно, не успокаивается.

– Ну не тяни резину. Расскажи. Я умею хранить секреты, моя куколка.

– Не хочу я тебе ничего рассказывать… И вообще, тебя это точно не касается.

– Могла бы быть и повежливее с человеком, который прокатил тебя на Бугатти. – В его голосе наигранная обида. Неестественная. Прозвучавшая словно в цирке. – Не каждый день на таких тачках девчонки разъезжают. Ты хоть видела физиономии остальных людишек, когда мы сюда подъехали?

– Вот мне интересно, на какие же деньги ты умудрился купить эту машину? Может, всё же признаешь, что она у тебя от Сары?

Он ухмыляется в тысячный раз за день.

– У меня есть работа.

– И какая же?

– Сладость моя, ты переходишь линию. – В глазах Тейта искрится озорство. – Может, я стриптизёр, и мне неловко говорить о своей профессии? Ты об этом не подумала?

– Откуда я знаю! Может, ты воришка? В таком случае ты не самая лучшая пара Саре. И мне придётся думать, как бы от тебя избавиться.

– Воу, Сахарок! Откуда у тебя такая паранойя? Личный опыт?

Не совсем, конечно. Может, даже похуже будет. Вокруг меня – дым из смертей, убийств и прочих неприятных моментов, поэтому я стараюсь их позабыть навсегда. А иначе зачем я решила начать новую жизнь?

– Тоже мне… У самой секретов куча, а прикопалась именно ко мне, – хохочет Тейт после длительной паузы. Немного приблизившись лицом ко мне, он добавляет: – Может, это ты воришка и приехала сюда, чтобы у тёти нахаляву пожить? Покупать одежду и прочую женскую муть?

Меня разозлили его слова.

– Да кто ты такой, чтобы обо мне так думать?

– Я парень твоей тётушки. И тебе лучше свыкнуться с этим, милая. Может, в будущем стану твоим зятем.

– Не дай Боже.

– Я понимаю, что тебе обидно, но прости. Моё сердце всё же уже принадлежит Саре.

Закатываю глаза на его упрямые шуточки, которыми он разбрасывается каждый день, пока я вижу его. И что Сара вообще в нём нашла? Они же просто дико разные! Нет, он очень привлекателен внешне, но всё же далековат от тех, кто обычно окружает Сару: обычно это взрослые, богатые мужчины, которые имеют уже свои бизнесы, а некоторые из них даже известны в стране. И от чего она выбрала простого, молодого парня, которому лишь бы развлекаться?

Мы уже проплыли достаточно большое расстояние, чего я не заметила из-за "дискуссий" с Тейтом. Вижу, как приближаемся к небольшому мосту – мост Вздохов, как его называют в Венеции. И вновь меня охватывает удивление. Сколько же надо было денег потратить, чтобы соорудить весь этот искусственный итальянский город? Как же реалистично всё вокруг выглядит.

Прижимаю колени к груди, замерев от красоты своего окружения. Лодка плывёт по фальшивому каналу медленно, аккуратно, лишь слегка раскачивается из стороны в сторону. По мосту проходят люди, завороженно наблюдают за гондолой, проплывающей мимо, фотографируют, сохраняют на плёнках своей памяти. Я впервые за долгое время улыбаюсь, забывая обо всём на свете. Обычно в такие моменты хочется по-настоящему жить. В таких моментах хочется остаться навсегда.

Мы проплываем под мостом. Я гляжу на сооружение над нами, пока лодка движется прямо, и вздыхаю от восторга. Никогда бы не подумала, что нахождение в торговом центре может произвести на меня вот такое впечатление.

– Vogliamo vedere un, piccioncini! – вдруг произносит итальянец, который управляет гондолой.

Я не сразу понимаю, что он обращается к нам. Лишь повернувшись, встречаю его широченную белозубую улыбку размером с Тихий океан.

– Что? – спрашиваю я у Тейта, надеясь, что хотя бы он поймёт суть сказанного.

Парень немного приоткрывает рот. Кажется, он удивлён. И даже смущён. Тейт смущён? Это что-то новенькое.

Меня это настораживает.

– Что такое? – вновь спрашиваю я.

Гондольер продолжает на нас пялиться с улыбкой, и только сейчас понимаю, что лодка не движется. Весло мужчина неподвижно держит в руке. Напрягаюсь сильнее, уже твёрже глядя на Тейта, который наконец отвечает:

– Он говорит, чтобы мы поцеловались, Сахарок.

Глава

84

– Что, прости? – переспрашиваю я так, будто не услышала.

Перевожу взгляд на итальянца вновь и еле борюсь с желанием расчистить его улыбающуюся физиономию. Тейта забавляет ситуация, он держится, чтобы не засмеяться, смотрит на меня с ожиданием.

– Я не знал, что он это потребует, – произносит он, пока на губах не перестаёт сидеть глуповатая ухмылочка, которую так и хочется вырвать.