Миллиард секунд

Олег все больше и больше времени проводит с малышом. Он пережил ту боль, выкарабкался, а я так и застряла в воспоминаниях о своей беременности. Незапланированной, внезапной, но такой желанной.

— Эта сука подкупила судью! — доносится из коридора голос любимого.

— А что ты хотел? — спрашивает Эдгар. А он откуда здесь так рано? — Она же мать и будет бороться за своего ребенка до конца.

— Не можешь ей подкинуть наркоту какую-нибудь? А то не успокоится ведь!

— Вряд ли, — отвечает Эдгар. — Помнишь, кто ее папаша? Сразу же просечет. Не варик, у нее родительские права не отобрать.

— Блядь!

А вот это уже любопытно! Зачем они хотят отобрать родительские права? У кого? Подкрадываюсь к гостиной и стараюсь слиться со стенкой, чтобы никто не заметил мое присутствие.

— Переезжай, Олег! — на какое-то время возникает тишина. Кажется, они меня засекли. А, нет, все в порядке, просто мужчины молча испепеляют взглядами друг друга. — Бери с собой малую, начнете новую жизнь. Она там в университет поступит, ты возобновишь работу.

— Ты забыл, что у нее условный срок? Еще два года она не сможет выехать из России. Ей и так плохо, а тут переезд, тем более за сыном. Она не переживет.

— Сам знаешь, я могу попробовать договориться, чтобы ей скостили срок и отпустили в США, но сомневаюсь, что это сработает.

— Я уже пытался…

— Ладно, я поехал за информацией, может, получится перекупить судью.

Вот черт! Надо валить, пока меня не поймали с поличным, но это сделать крайне затруднительно после того, что я услышала. Не заметила, как прикрыла рот ладонью, как ноги приросли к полу от всей этой информации и множества вопросов, крутящихся в голове.

Никак не могу свести концы с концами. А главное, почему Олегу надо подкупать судью? И почему я об этом ничего не знаю? В последнее время он казался более угрюмым и с сыном больше времени проводил, но я считала, что это из-за Нового года, потому что Яна собиралась отмечать его за городом с родителями.

Что, черт возьми, тут происходит?

— Доброе утро, любимый, — выхожу из комнаты, как бы потягиваясь. Да, моя актерская игра оставляет желать лучшего, но Олег вроде ничего не замечает.

— Доброе, малышка, — мужчина подходит вплотную ко мне легко-легко целует в губы. При таком близком расстоянии четко видны глубокие круги под глазами, грусть в серебре его радужек и вмиг опущенные уголки губ, неспособные в этот раз на искреннюю улыбку.

— Все хорошо?

— Да, не переживай, — отвечает тут же. Хочется пнуть его под зад и крикнуть, что я в курсе его проблем. Ладно, не совсем в курсе. И почему он не доверяет мне? — Как ты себя чувствуешь? — все же растягивает мои любимые губы в улыбку.

— Отлично. Математичка поставила автоматом экзамен, прикинь?

А вот у самой изобразить улыбку не получается.

— Ты молодец.

— Олеж…

Мой мужчина разглядывает меня глазами мученика. Словно говорит: «Не вмешивайся, мне и так хреново!» Я бы оставила его в покое, дала бы, как мужчине, разобраться с ситуацией самому, но, судя по упоминанию о родительских правах, вряд ли здесь не замешан его сын. А для Олега Марк — это святое. Убедилась в этом за последние месяцы общения. Увидев, каким трепетным папашей он становился около него.

Каким мог бы быть отцом для нашей дочки…

Черт!

Не стоит думать о ней, не стоит. Он счастлив, а я как-нибудь выберусь из этой паутины. Возможно, налажу отношения с его сыном, стану для него кем-то близким. Но не сейчас.

Сомневаюсь, что Олег раскроется, что расскажет всю правду. До этого сказал, что все в порядке, хотя я нутром чувствую, что он обманывает. В голове тут же возникает безбашенная идея. Рискованная, но единственная на данный момент.

— Хочу в магазин сгонять, — придумываю на ходу. — Тебе купить что-то?

— Не надо и… будь осторожна, ладно? — он оставляет поцелуй у меня на лбу и идет в комнату, устало проведя пятерней по отросшим волосам. Теперь мне точно надо узнать все подробности.

Бегу в гардеробную, быстро пишу сообщение Эдгару в надежде, что он не уехал, и выбегаю из дома. На месте. Фух! Не заставляю друга моего любимого мужчины долго ждать. Он вальяжно стоит около своей машины и смотрит на меня, когда я выхожу из лифта.

— Мне в магаз надо, подбросишь? — выпаливаю на ходу и сажусь на переднее сиденье. Мужчина не сразу следует моему примеру, но все же через некоторое время садится на водительское место.

— Ты для этого просила подождать? — интересуется иронично.

— Что за суды? С кем? Какие родительские права хотят отобрать и у кого? — тут же иду напролом.

— Ева, я обещал…

— Расскажи, — вцепляюсь ему в рукав куртки. — Мне нужно знать все, что происходит с Олегом.

Эдгар некоторое время молчит, потирает щетину большим и указательным пальцем, словно проверяет ее наличие, а потом выдает:

— Я ничего тебе не говорил.

Киваю в ответ, и он продолжает:

— Олег подал в суд, чтобы установить отцовство и лишить Яну родительских прав.

— Зачем?

— Она переезжает в Нью-Йорк и хочет забрать Марка с собой.

— Но Олег его отец, она не сможет вывезти ребенка без его согласия.