Миллион миров с тобой

— О чём ты только думала? — Отец уже второй раз за два дня сомневается в моём здравомыслии, и я его не виню. Ведьма оставляет за собой след безумия, куда бы она ни пошла.

Папа и мама сидят по обе стороны от меня на космической станции Астреус, по крайней мере, это символ и имя, выбитые на рукавах бледно-голубых комбинезонов, которые мы носим. К счастью, здесь есть гравитация, или, по крайней мере, хорошее её подобие, во вращающейся центральной сфере. Это, по-видимому, безопасная область, где работают и живут учёные и их семьи. Четыре огромных вентилятора, которые простираются вокруг него, собирают солнечную энергию, цилиндры под вентиляторами собирают ненужную плазму (что бы это ни было), чтобы выпускать её в космос.

Не прошло и трёх минут, как меня бы вместе с плазмой вышвырнуло в открытый космос, но мама обнаружила в атмосферной камере какие-то странные показания.

— Датчики не предупреждают нас о пребывании человека, потому что никто не должен, чёрт возьми, входить туда! — Папа так злится, только когда ему страшно. — Кто в тебя вселился?

Вселился. Это ближе к истине, чем он может себе представить. И это говорит мне, как играть в эту игру.

— Папа, со мной что-то не так. Я имею в виду, мысленно. Я занимаюсь тем, чего не могу понять, а иногда даже не помню, как это делала. На этот раз я могла умереть. Что будет в следующий раз?

Глаза мамы и папы расширяются, и мама обнимает меня.

— Ей может понадобиться лечение, Генри. Конечно, ей нужно обратиться к врачу.

— На Земле? — я говорю с надеждой. Может быть, я должна думать, что это супер круто быть в космосе, но я хочу вернуться на Землю. Мне нужен весь воздух, которым я могу дышать. Я хочу настоящую гравитацию. Я хочу небо. Я хочу перестать думать о том, что Тео меня задушил.

— До этого не дойдёт. Ты можешь остаться на станции, — мама, кажется, думает, что это поможет мне почувствовать себя лучше. — Мы снимем тебя с дежурства на несколько дней и дадим отдохнуть. Поспи немного.

Какие обязанности могут быть у меня на космической станции? Наверное, это немного похоже на глубоководную станцию из Океанической Вселенной, где каждый должен помогать, но там мне нужно было только проверять некоторые показания погоды и привязывать какие-то кабели. Возможностей для того, чтобы облажаться, кажется, намного, намного больше в космическом пространстве.

— В последнее время ты ведёшь себя странно, — признается папа. Его рука проводит по моим волосам. — Вчера ты была в таком настроении и, кажется, не помнила, кто такие «Битлз», что вообще не имеет смысла.

Я невольно смеюсь. «Битлз», по-видимому, являются ещё одной универсальной константой: если они могут существовать, они будут существовать. И если «Битлз» существуют, мой отец будет их поклонником номер один.

— Теперь я их вспомнила. Но я не помню, чтобы не помнила их, если это имеет смысл.

Мои родители обмениваются встревоженными взглядами. Они, наверное, боятся, что я на грани психического срыва. Хорошо. Потому что они должны следить за этой Маргарет, пока я не остановлю Ведьму, которая в любой момент может вернуться и попытаться закончить то, что начала.

Но нас преследуют и другие опасности. Я поднесла руку к горлу, преследуемая воспоминаниями о боли.

Мама поднимается на ноги, увлекая меня за собой, и папа следует её примеру. Я чувствую разницу с земной гравитацией. Я немного легче здесь, что добавляет сюрреалистический край в каждый момент, каждом движении.

— Пошли, — говорит она. — Давай проверим тебя.

«Астреус» оказывается не таким тесным, как настоящие космические станции, которые я видела по телевизору в своём измерении, и не таким просторным и удобным, как в кино. Стены и полы выполнены из матового металла, слегка помятого от длительного износа. Потолки чёрные, с маленькими тусклыми огоньками. Ручки выступают из странных мест, высоко вверху, внизу около пола и т. д., но ручки, кажется, ни к чему не ведут. Хох. Несколько маленьких окон, открывающих вид только на маленькие круги черноты, я стараюсь не смотреть ни в одно из них. Коридоры короткие и ведут к более широким пространствам, которые не разделены, как в офисе, но имеют чётко определённые роли, различные научные станции. Мои родители оба носят маленькие эмблемы канадского флага на своих воротниках, и я уверена, что тоже, но я также вижу флаги Мексики, России, Соединенных Штатов, Великобритании, Японии и то, что я думаю, является флагом Индии. Некоторые флаги я не могу идентифицировать, но это определённо похоже на международную станцию.

Если кто-то и знает о том, что чуть не случилось с выпуском плазмы, то никто не подаёт виду.

В Астреусе достаточно большой штат сотрудников, чтобы там был постоянный психиатр, доктор Сингх, которая уложила меня на обследование в течение нескольких секунд. Её чёрные волосы коротко подстрижены и немного колючие, и она выглядит не старше Джози. И всё же я мгновенно начинаю ей доверять.

— Вы испытываете депрессию? — спрашивает она.