Миллион с Канатной

Тане стало страшно. Но, похоже, больше никто, кроме нее, не почувствовал этого страха. Все время уличных боев Таня просидела взаперти на своей Запорожской. К счастью, кровавые события не коснулись Молдаванки, лояльной к большевикам. Район опустел — большинство жителей ринулись в центр города, где можно было пограбить как следует. Исключением не стали даже женщины и дети — маленькие хищники одесских трущоб, с детства приученные жить если не грабежом, то умением обирать трупы. И действительно, с мертвых, лежащих на улицах города, можно было снять отличный урожай цепочек, часов, брелоков, иногда — даже бумажников. А если совсем повезет, то и золотых зубных коронок. Всем этим и занимались обитатели Молдаванки.

Таню бросили даже ее верные Коцик и Топтыш. Они присоединились к одному из красных штурмовых отрядов и все время проводили в центре Одессы. Она видела их только раз, когда воры явились на Запорожскую и принесли ей изящный золотой, правда, замазанный кровью браслет, на обратной стороне застежки которого была выгравирована надпись: «Милой Аннушке от мамочки».

Коцик и Топтыш совсем не поняли, почему, вдруг забившись в странной, с их точки зрения, истерике, Таня категорически отказалась взять браслет. И не просто забрать его себе, но даже прикоснуться к нему. Они посчитали это необъяснимым женским капризом и ушли, оставив браслет себе. После их визита Таню до вечера била ледяная дрожь.

А в забегаловку она явилась вовсе не для того, чтобы найти их: чего искать — Коцик и Топтыш всегда находились в самом центре попойки. Тане нужен был Туча, а он точно был здесь. Об этом ей сообщила ее разведка — уличный мальчишка, которому за такую полезную информацию Таня бросила пару копеек.

И действительно, Туча сидел за столиком в углу с какими-то важного вида мужчинами. Их было трое или четверо — Тане было плохо видно за спинами. В отличие от всех остальных, они не были пьяны. И все бандиты соблюдали заметную субординацию, не приближаясь к столику, за которым они сидели.

Расталкивая бесцеремонно пьяных посетителей кабака, Таня быстро пошла к столику.

— Алмазная! Вот нам и здрасьте! Я думал, живая ты вообще или как? — заметно обрадовался Туча, увидев ее. — А я все хотел искать тебя, да все никак. Ну шо ты там?

— Туча, надо поговорить! — Таня была настроена решительно.

— Да садись, выпьем, — попытался остановить ее Туча, но она перебила его и, нахмурившись, произнесла:

— Сейчас поговорить. Это важно.

— Здравствуйте, Таня, — один из мужчин за столиком вдруг обернулся к ней, и Таня с удивлением узнала Сергея Ракитина, который жил в бывшей квартире Цили.

— Вы? — Она не смогла сдержать удивления. — Что вы делаете здесь?

— Праздную нашу победу, как и все остальные, — улыбнулся Ракитин, — присоединяйтесь.

— Вы большевик, — утверждающе произнесла Таня.

— Был. В подполье. Одним из организаторов восстания в городе, — пояснил Ракитин.

— Я и не сомневалась, что вы не тот, за кого себя выдаете, — усмехнулась она.

— Я знал, что вы понимаете. Вы проницательны.

— Наверняка займете теперь высокое положение, — произнесла едко Таня.

— Я чекист, у нас будет много работы, — ответил Ракитин, не спуская с нее глаз. — Надо очистить город от контрреволюционных элементов, прекратить грабежи и навести в нем порядок.

— Поэтому вы и пьете с местными бандитами, — недобро покачала головой она.

— Сегодня они наши союзники и помогли нам одержать победу, — с какой-то странной интонацией сказал Ракитин, и Таня продолжила за него:

— А завтра вы их расстреляете за грабежи...

Тут не выдержал Туча, вмешавшись со своим непередаваемым одесским говором:

— Ой, ша, никто не надо стрелять! Шо ж ты, Алмазная, под веселую руку хороводишь!

— Туча! — Таня решительно сдвинула брови и даже притопнула ногой. — Выйди немедленно!

Крякнув, толстяк с трудом вылез из-за стола. Ракитин усмехнулся. Таня знала, что наверху, на втором этаже, есть несколько отдельных комнат, где бандиты играли в карты и в бильярд за деньги, а также могли уеди­ниться с девицами легкого поведения. Поднявшись по ступенькам, она завела Тучу в одну из таких комнат. К счастью, та оказалась пустой. Посреди, освещенный яркой лампой, стоял стол, накрытый зеленым сукном. Таня бросила на него еще свежую листовку.

— Что это такое? — начала она.

Туча осторожно взял в руки листовку и принялся читать вслух:

— Я, Михаил Японец, поздравляю город с установлением правильной, справедливой власти красных большевиков... Красных большевиков, хм! — Туча вскинул на нее глаза, — ...и гарантирую революционный порядок... На протяжении... Это за шо такое?

— Вот ты мне и скажи! — Таня зло смотрела на него.

— Ша! Не хипишуй, — растерянно произнес Туча.

— Кто это делает? Кто врет? Кто хочет запутать город? Кому понадобилась эта подлость? Зачем? — не могла успокоиться Таня. — Туча, ты же был его другом! Ты со мной за его гробом шел! Ты должен узнать, кто это делает и зачем! Как же так можно! Это низко, это подло, это...