Миллионер и я

— Точнее, мы уже опаздываем, — он глянул на наручные часы. — Венчание ведь в двенадцать?

— В двенадцать, — кивнула я. — Слушай!

Глава 18

Мы покинули комнатку ровно в полдень. K церкви дошли за пять минут. Вокруг церкви было всё оцеплено и никаких журналистов — охранники в форме рьяно охраняют покой самых близких и дорогих гостей — церковь может вместить всего пятьдесят человек. Гости уже внутри, но охрана предупреждена и расступилась, едва мы подошли — всё, как спланировал мой хитроумный жених. Вообще, он оказался очень изобретательным в придумывании каверзных планов: рассчитал всё до минуты, и, обсуждая с ним подробности, даже я, внутренне шипевшая от злости при одном взгляде на него, по-настоящему увлеклась. Алекс не должен был знать о нашем плане до последнего момента — на всякий случай, но Константинидис не сомневался, что приятель его поддержит. А напоследок неожиданно заявил, что полностью согласен с моим решением не говорить другу о том, что наш брак — фиктивный. Алекс — известный ловелас и, узнай он правду, точно начал бы со мной заигрывать...

— Готова, Клио? — остановившись перед дверью, Алекс стиснул мои ладони: зрачки расширены, глаза сверкают, дыхание — учащённое.

— А ты? — с лёгкой нервозностью улыбнулась я.

— В нетерпении, как если бы сам сейчас женился! Ну вы с Киром и закрутили сюжет!

— Бóльшую часть придумал он.

— Но ты поддержала! Неудивительно, что он решил сбежать к тебе от этой... — Алекс мотнул головой на дверь. — Идём, хочу уже узнать, чем всё закончится! — и толкнул дверь.

Я сделала глубокий вдох, стараясь унять сердцебиение. Много людей, много свечей, иконы, запах ладана... и дорожка, ведущая к алтарю. У алтаря — священник, перед ним две фигуры: Константинидис в смокинге и мисс С-совершенство в кружевном бело-розовом платье с пышнейшей юбкой, под которой без труда могла бы укрыться половина населения Санторини.

— Прошу прощения за опоздание! — звенящим голосом объявил Алекс. — Вижу, вы уже начали. Но какая свадьба без невесты?!

— Наконец-то! — донёсся от алтаря довольный голос Константинидиса. — Моя любимая здесь! Спасибо, что привёл её, друг! А ты, — небрежный взмах руки Эвелине, — можешь идти, больше мне не понадобишься.

Тишина. Напряжённая, гнетущая — наверное, шок слишком велик. Но «Годзилла» очнулась довольно быстро.

— Котик... — в голосе назревали визгливые нотки. — Что всё это значит? Ты решил пошутить?

— А ты видишь, что я смеюсь? — хмыкнул он. — Шуткой было бы назвать женой женщину, не выбиравшуюся из чужих постелей всё время нашего знакомства. Привести её в церковь и венчаться с ней на глазах у тех, кто знал о её похождениях, но предпочёл об всём умолчать. Шуткой было бы простить эту змею и связать с ней жизнь. Да, я пошутил, когда привёл тебя сюда. И, кажется, шутка удалась. Теперь пора перейти к серьёзным вещам — венчанию. Но не с тобой. Клио, Алекс! — он приглашающе махнул нам рукой.

В этом и заключался коварный план Константинидиса: заставить и «любимую» невесту, и «дорогих» гостей испытать на себе, каково это — быть обманутыми и прилюдно униженными. То, что он сразу же не отменил свадьбу, вселило надежду всем участникам, что горячая любовь к избраннице оказалась сильнее нанесённой ею обиды. И, пока горе-жених донимал меня цветами, Эвелина засыпала его сообщениями, открытками и плюшевыми мишками, умоляя о прощении. И, как только я согласилась на роль в запланированном представлении, хитрый миллиардер сделал вид, что идёт на примирение, прощает шалопутную избранницу и вообще жить без неё не может. Всё продолжилось, будто никакой размолвки между брачующимися и не было. Ещё этим утром мисс С-совершенство поднялась с постели с мыслью, что сегодня станет миссис Константинидис, женой наследника миллиардов и вообще крутой мортисой. И вдруг — такая оплеуха: мортисой станет вовсе не она, а какая-то... чьего имени она даже не знает!

— Ты... с-совсем с-спятил?! — Эвелина подхватила юбки, будто собиралась замахать ими миллиардера до смерти. — Как ты смеешь! Дядя!

Гости заволновались, а на визгливый вопль невесты отозвался тип, от вида которого меня слегка передёрнуло. Холёное лицо, неприятные тёмные глазки, ещё не очень старый, но уже вовсю молодящийся. И скользкий, как ползучий гад.

— Ты не в себе, Кир? — строго обратился он к жениху.

— Сын! — к алтарю подскочил и Константинидис-старший. — Мы же обо всём договорились!

— Ну и цирк, правда? — шепнул мне мне на ухо Алекс. — А я ещё раздумывал, лететь на эту свадьбу или нет! У Кира вкус в выборе девушек всегда был... сомнительным. Но, наверное, дело в том, что других в его окружении просто не было. А теперь он встретил тебя и... смог же разглядеть и оценить! Хотя не разглядеть тебя трудно, — он погладил меня по руке, обвившейся вокруг его локтя.

Я ответила блуждающей улыбкой. Скорее бы уже перейти к церемонии... От волнения я не могла есть утром, зато теперь голод начинал мучить по-настоящему.