Милосердие (СИ)

— Мама говорила, что мы просто накрутили себя этими ночными разговорами. Что потом это пройдёт и мы станем поспокойнее.

— Как они кстати? — спросил Гарри, застёгивая Гермионе рубашку, от чего она хихикнула и снова сбросила его руки.

— Уехали во Францию к родственникам, — она вдруг замолчала, словно обдумывая сказать ли Гарри то, о чём думала или промолчать, но выбрала последнее, лишь улыбнувшись. — Не забудь про карту, — закончила она и выпорхнула из потайного хода за портретом толстяка со шпагой, от чего тот проворчал и принялся дальше размахивать своей шпагой.

* * *

Несмотря на всю ненависть в Волдеморту Гарри не мог не проникнуться к нему малой толикой уважения. Тот всю жизнь шёл к своей цели — стать бессмертным и методично расправлялся со всеми препятствиями. Чем-то он даже напомнил ему Гермиону. И Гарри понял, что только она со своей дотошностью и сможет спасти его и многих других.

— Значит он полукровка? — спросил Гарри вынырнув из Омута Памяти, в котором они побывали с Дамблдором.

— Да, его мать, как ты понимаешь, не совсем честным путём получила мужа и это накладывает определённый отпечаток на судьбу.

Гарри кивнул и вдруг спросил, то о чём подумал, когда увидел темноволосого мальчугана, которому предстояло стать самим ужасом для всей магической Британии:

— А вы знали?.. — но был перебит в очень мягкой манере.

— Знал ли я, что вижу будущего Тёмного Лорда. Нет, — твёрдо ответил Дамблдор и пошёл к столу, словно не хотел смотреть Гарри в глаза, но продолжил: — Нельзя понять на что способен тот или иной ребёнок. В его жизни играли роль многие факторы и где-то даже перекрещивающееся с твоей жизнью, но вас отличает самое главное…

— Любовь?

— Именно. Порой мы можем из-за неё страдать, но это именно то, что не берёт в расчёт Том, считая, что существуют только похоть и страх, — Дамблдор внимательно посмотрел на Гарри, отчего тот немного поёжился, словно понимая о чём говорит директор.

— Я люблю Гермиону и Рона и других ребят, многих других…

— Но порой из-за своих чувств забываешь о безопасности, верно? — добродушно улыбнулся старик, который как будто сдал за последние несколько месяцев.

— Я усвоил урок, — отрезал Гарри, не желая вспоминать тяжёлые минуты и часы.

— Понимаю. Давай вспомним, зачем мы встретились и подведём итоги, — сказал директор, приглашая Гарри сесть за стол.

— Отлично, — кивнул Гарри, сел и медленно начал перечислять: — Дневник уничтожен. Остались медальон и ещё два символа связанные с факультетами Пуффендуя и Когтеврана. Так же кольцо, которое уничтожили вы.

— Верно, — директор устало взглянул на свою почерневшую руку.

— Кроме меня остаётся только его змея, — Гарри содрогнулся, вспоминая существо обвивавшее босые ноги Волдеморта, когда он ненароком попал на оргию Пожирателей.

— Да. Всё правильно. И не забывай про Горация. Нам обязательно нужно выудить его воспоминание.

— Я помню и уже вступил в этот его клуб…

— Очень хорошо, — Дамблдор замолчал и Гарри подумал, что может уходить. Начал подниматься со стула, но замер, когда директор продолжил: — Я знаю, Гарри, что твоё доверие ко мне подорвано, но хочу чтобы ты знал, что я никогда не желал тебе зла.

Гарри не понравилась выбранная тема, он только и смог, что покачать головой и попрощаться. Но уже на пороге вспомнил про задание Гермионы, нашёл глазами модель солнечной системы и каморку под ней. Он накрылся мантией невидимкой и стал ждать, когда Дамблдор покинет кабинет. Тот долго смотрел в пустоту, а потом скинул несколько серебряных нитей в чашу омута памяти. Гарри стал обдумывать, что он скажет, если директор его застанет и решил всё списать на посттравматический стресс (именно так говорили маггловские психиатры) и провалы в памяти, а окклюменция поможет ему доказать свои слова. Но ничего подобного не произошло. Директор побродил ещё немного вдоль кабинета и скрылся за боковой дверью.

Гарри тяжело дышал, чувствуя, как за полчаса онемели мышцы от стояния в одной позе, но был воодушевлён, ощущая себя настоящим шпионом. Он пробрался в каморку и обомлел от вида карты, в точности повторяющей карту Мародёров, но в большем масштабе. Это зрелище было великолепным: яркий янтарный свет лился с карты заполняя маленькое пространство мерцающими огоньками. Точки ярко выделенные, как венера в ночном небе, двигались по периметру замка в разных направлениях.

Вот Снейп рядом с Макгонагалл, что было очень уж странно для такого позднего часа, вот Чжоу в библиотеке, неизменно окружённая своей свитой. И Малфой, стремительно спешивший по лестнице на восьмой этаж, но тут же пропавший с карты. Гарри удивился и поискав глазами три нужные точки, с облегчение вздохнул, улыбнувшись.

«Действует» — подумал он про себя. Впрочем у Гермионы редко что-то не получалось. Радуясь, что скоро сможет полноценно насладиться её объятиями и телом, Гарри выбрался из кабинета и помчался в сторону гостинной, но всё же задумался, куда мог пропасть Малфой на восьмом этаже.

— Чёрт, точно, — осенило его. — Выручай комната!

Глава 20