Милость Господня

Иван слышит, как начальник полиции, Штырь, склонив бритую голову к мэру, шепчет: «Могли бы и майора прислать. Не уважают». Мэр дергает обвисшей щекой: «Отстань!» Капитан этот шепоток, видимо, тоже улавливает, но виду не подает – липкой лентой прикрепляет к стене карту, примерно такую же, какую Иван видел у Марики: синие стрелки направлены в сторону города.

– Итак, как вы знаете, вчера группа бунтовщиков, именующая себя «Дети Ясеня», вошла в Боротынск и уже сутки полностью его контролирует. Часть жителей Боротынска их приветствовала, полиция города никакого противодействия мятежникам не оказала.

Все взгляды обращаются на Штыря.

Тот пожимает плечами:

– Я за боротынскую полицию не отвечаю…

– Можно предполагать, что после двух дней отдыха – ведьме, чтобы восстановиться, необходимо время, – мятежники силами в полторы-две тысячи человек двинутся к нам. На организацию обороны у нас есть не более суток.

Капитан говорит и движется как-то безжизненно – механически, будто исполняет роль третьестепенного персонажа. Это понятно. Он здесь – единственный духовник. Генерал без армии. Представитель призрачной власти, до которой в настоящей момент – как до Луны.

Мэр тычет в его сторону мягким пальцем:

– А что это за пятна такие, – указывает на заштрихованные тоже синим овалы.

– Это аналогичные… очаги волнений. Отряд Ангела Елевферия, около восьмисот человек, и отряд отца Балабана примерно такой же численности. Обе группы пока активности не проявляют.

– Ого! – восклицает мэр. – Сколько же их вообще?

Вопрос задан в пространство, но капитан все-таки отвечает:

– Зарегистрировано около двух десятков таких… очагов. Но наступательную активность проявляет не более трети. Остальные пока топчутся на ограниченных территориях.

– Н-да… – Мэр надувает губы и откидывается на стуле.

Архиепископ Феогност, сидящий напротив него, мелко крестится:

– Спаси нас, Господи, и помилуй!

Начальник полиции грузно подается вперед:

– Скажите прямо: Москва нам поможет?

Капитан скользит по нему равнодушным взглядом:

– Москва внимательно следит за ситуацией в вашей области. Вместе с тем должен сказать, что обстановка в самой столице сложилась крайне тревожная. Никак не удается выявить тайные гнезда кадавров, нельзя сказать, что количество их растет, но и не уменьшается, это точно. К тому же в Твери появился некий Игрун, до сих пор не установлено – человек это, волхв или мифическое существо, во всяком случае железнодорожная связь с Петербургом опять прервана. А с юго-западного направления продвигаются польско-украинские ведьмаки, непонятно, как им удается просачиваться сквозь стену чертополоха. Основные подразделения Департамента сейчас там. Резервов практически не осталось. Возможно, к вам перебросят группу курсантов. Пока же придется рассчитывать лишь на свои силы. В связи с этим вопрос: какие настроения в городе?

Теперь откидывается на спинку стула начальник полиции:

– Какие у нас настроения… Нет у нас никаких настроений! Сажают вон ясени перед домами… это… мировое дерево… Игыдыр… расиль, – у него багровеют тугие щеки. – Тьфу! Русскому человеку не выговорить… Вчера на брандмауэре около Центрального универмага накалякали: «Мы – дети Ясеня!» И растопыренный лист – метр на метр.

– Ну вы его хоть закрасили? – интересуется капитан.

– Закрасили? – Штырь багровеет еще сильнее. – Полиция стены не красит. Это вон, – кивок в сторону мэра. – Обращайтесь в администрацию!..

Мэр аж подскакивает:

– А что сразу – администрация? Краски нет, разнорабочих нет… Мне бы продовольственный подвоз обеспечить. Не только у Петербурга с Москвой коммуникации рухнули. У нас тоже, сидим, как мыши в норе… Шарахаемся… Хоть священников мобилизуй!..

Он возмущенно пыхтит.

Архиепископ Феогност опять крестится:

– Спаси, Господи… Хорошо бы, конечно, опрыскать город святой водой. Но где ж ее взять? Из-под крана святую воду не набирают. Это же с реки надо возить. Я писал в мэрию, ответ: нет людей…

– Так их и нет! – фыркает мэр.

– А что слышно насчет Всероссийской молитвы? – неожиданно подает голос Хорь – он до сего момента молчал.

Все сразу стихает.

Глаза теперь обращены к капитану.

Тот говорит неохотно:

– Решение насчет Всероссийской молитвы утверждено. Патриарший местоблюститель, Его Высокопреосвященство митрополит Фотий благословение дал, Президент указ подписал. Текст молитвы в спешном порядке разрабатывает специальная группа, в состав которой входят лингвисты, психологи, религиоведы… Предполагается, что первый вариант ее будет готов к сентябрю. Затем – обсуждение в Думе…

Штырь, не глядя ни на кого, сообщает:

– Внесли в Думу законопроект «Не убий». И что? Дума работает над поправками…