Милость крестной феи

– Или я прикажу убить девчонку, раз уж ты о ней так печешься, – коротко ответила тетушка, чье лицо вновь стало жестким и суровым; надо сказать, прежнее выражение притворной сердечности подходило ему куда меньше. – Не буду скрывать, это доставит мне огромное удовольствие! Соплячка только и делала, что совала нос не в свое дело и путалась у меня под ногами…

Ее спутники, до той поры покорно и тихо ожидавшие своего часа, с готовностью шагнули вперед, показывая, что исполнять подобные приказы им не в новинку. Вот уж кому не было дела ни до чудес, ни до волшебства, – и, как показалось Ашвину, они ровным счетом ничего удивительного в происходящем не заметили. А может, им и не полагалось до поры до времени ничего видеть и слышать – кто знает?

Эли, скованная чарами так же надежно, как и Ашвин, упрямо вздернула подбородок, показывая, что не станет просить пощады. Но взгляд ее был мертв и пуст; уж ей-то было понятно лучше всех: что бы юноша сейчас ни выбрал – ей не спастись.

Вновь фея расхохоталась, теперь уж громко и насмешливо, – и стало ясно, что ей весьма по нраву происходящее.

– Впервые мне повстречался человек, с которым приятно иметь дело! – воскликнула она, вновь выпрямляясь в полный рост, раскидывая черные руки-крылья и заполоняя звездной тьмой гостиную. – Пожалуй, мне нравится мир смертных! Люди не настолько уж слабы и скучны, как мне показалось вначале… Славная Беренис, мне стоит, пожалуй, поблагодарить тебя! Твоя сущность оказалась настолько черной, что ей по силам довершить то, с чем не могло сладить даже мое волшебство. Быть может, ты и сама стала частью моей магии, приспособившейся к законам этого мира, – кто знает…

– Поосторожнее, сударыня волшебница, – оскалилась по-волчьи тетушка Беренис, ничуть не впечатленная играми теней и мерцанием звезд. – Я сама по себе! В моих родных краях мы привыкли обходиться безо всякой магии: яд или кинжал ничуть не хуже, покойный наш король тому свидетель!

– Как скажешь, как скажешь, – промурлыкала фея, теперь скользившая по гостиной так быстро, что человеческому взгляду было не по силам за ней уследить. – Однако теперь слово за мальчишкой-принцем. Сегодня его счастливый день: нечасто узнаёшь, что имеешь право на корону!

– Не слишком-то она мне нужна! – вскинулся Ашвин, все это время пытавшийся разорвать невидимые путы, но так и не преуспевший.

– Зато она нужна мне! – отрезала тетушка Беренис. – Я приложила немало усилий для того, чтобы ты смог на нее претендовать! И мне не помешает ни Эршеффаль, приберегавший тебя для своих целей, ни уж тем более грязная лесная девчонка!.. Подписывайте брачный контракт, ваше будущее высочество, да побыстрее…

Из тетушки Беренис наверняка получилась бы выдающаяся в своем роде королевская теща – из тех, чьи имена произносят с бóльшим почтением и страхом, нежели имена их царственных зятьев. Не каждому достало бы храбрости ответить отказом на подобное сватовство – руку и сердце своей дочери тетушка предлагала в той же манере, что обычно свойственна разбойникам, объявляющим: «Кошелек или жизнь!»

Но Ашвин, выслушав ее угрозы, вскинул гордо голову и воскликнул:

– Если вы навредите Эли, то, клянусь, я употреблю каждую минуту оставшейся мне жизни на то, чтобы разрушить ваши планы, сударыня!

По бешеному взгляду тетушки было совершенно ясно, что жизнь будущего короля не видится ей сколько-нибудь долгой, – однако она, скрипнув зубами, смолчала. Ашвин, без труда угадав ее мысли, с несвойственным его возрасту хладнокровием прибавил:

– Кажется, сделка, которую вы предлагаете, не слишком-то мне выгодна. Поправьте, если я ошибаюсь, тетушка, но сразу же после женитьбы на вашей дочери я превращусь скорее в досадную помеху, нежели в настоящего короля… или кем там мне положено стать?

– Глупый упрямец! – в исступлении топнула ногой госпожа Беренис, которой чрезвычайно не понравились ни слова юноши, ни тон, которым они были сказаны. – Ты сам роешь себе могилу! Условься мы по-доброму – и тебя ждали бы богатство, почет и королевский титул…

– Но ровно до той минуты, как я осмелюсь вам возразить!

– Еще недавно ты считал, что благодарность и покорность – справедливая плата даже за невеликую к тебе милость. Ты был послушным мальчиком, Ашвин!

– А теперь во мне многое переменилось, – напряженно, но твердо ответил юноша.

– Быстро же ты почувствовал себя королем, мальчишка!.. – прошипела взбешенная Беренис, но взгляд, который бросил Ашвин на Эли, красноречиво свидетельствовал: вовсе не из-за правды о своем происхождении юноша стал смелее и своенравнее.

– О, стало быть, и тут виновата эта оборванка! – взвыла тетушка, уязвленная в самое сердце этим новым открытием. – Чтоб ей пусто было! Из-за нее все мои усилия идут прахом… Ей не жить, клянусь!..

И, вконец потеряв голову от злости, госпожа Беренис выхватила невесть где спрятанный тонкий кинжал; движения ее были так быстры и точны, что не приходилось сомневаться: почтенная тетушка привыкла не только отдавать приказы об убийствах, но и сама умела многое.