Милость Монтуна (СИ)

Болшеп, держащий посох, подошел к старейшине и приподнял маску на своем лице, оголив серый подбородок. Старейшина поднес мокрицу к его губам, болшеп послушно раскрыл рот и проглотил мелкое существо.

— Приятного аппетита, — вырвалось у Баллиры.

— Он не станет ее есть, — заметил Кенрон, — скорее, наоборот. Я не слышал хруста, он принял ее бережно.

Старейшина забрал у своего приятеля посох, поднял в воздух и принялся вертеть, клыки на веревке застучали друг о друга. Затем старейшина приподнял свою маску и открыл рот. На месте языка у него сидела уже знакомая Баллире мокрица и смотрела наружу мелкими черными глазками. Затем все остальные болшепы, словно по команде принялись приподнимать маски и открывать рты. К немалому изумлению Баллиры мокрица сидела во рту каждого из них. Представление длилось недолго, болшепы надвинули маски на лица и принялись один за другим разворачиваться и уходить в лес. Прошла пара минут и вот уже все они скрылись за деревьями.

— Кто-то может объяснить мне, что я сейчас увидела? — спросила Баллира. — Мне показалось или у каждого из них во рту сидит эта дрянь?

— Похоже, я далеко не первый, кто придумал использовать мокрицу себе на благо, — сказал Кенрон, — Они даже смогли почувствовать, что у нас есть одна из них, похоже, связь их крепка.

— Чем меньше я думаю об этом, тем лучше, — потрясенно проговорила Фэй.

— Они нашли свое место в экосистеме, — сказал Кенрон. — А мы дайгонцы, похоже, скоро свое потеряем. Некоторые из нас лишились магии, как бы нам не пришлось совать себе в рот мокриц, чтобы выжить в этом лесу или делать что похуже.

Глава 49

До темноты оставалось еще несколько часов, Кенрон отправился отдыхать. Он поспал сколько смог до заката, а потом, как и обещал, отправил всех трех своих спутниц ночевать в кузов, а сам взобрался на крышу и принялся вслушиваться в звуки леса.

Ночью он успел изучить недавно излеченную ногу. По счастью кости срослись верно и ломать их потом, чтобы срастить правильно не придется. Нога ослабла за время бездействия и огромный синяк на голени не спешил проходить. Впрочем, физически он был готов ко встрече с Монтуном, оставалось лишь добраться до его логова и понять, как не умереть, как все, кто пытался одолеть зверя до этого.

С первыми лучами солнца Кенрон подошёл к краю кузова, чтобы спрыгнуть на землю, затем, подумав еще раз, аккуратно спустился по борту. Его спутницы проснулись и даже собрали вещи.

— Мы не сможем взять все оружие из ящика, — сказал Кенрон, — что-то придется оставить.

— Мы ведь взяли побольше разной амуниции потому, что не знали, что может сработать на нем, — напомнила Фэй.

— Если выбирать, то с умом, — согласился Кенрон. — Броня у этого существа должна быть хитиновой, именно такая доставляет охотникам самые большие проблемы. Магический хитин не пробить обычным оружием.

— Так и есть, — подтвердила Фэй, — Монтун это гусеница, покрытая непробиваемыми пластинами.

— Я встречал хитин, который останавливает удары и такой, который отражает их. У последнего есть уязвимость. Если метнуть иглу под этот хитин, игла станет отскакивать от него внутри существа и убьет его, каким бы крупным оно ни было.

— Я видела, как один кобольд запустил в Монтуна стрелу, — припомнила Лиара, — а другой кинул камнем из пращи. Эти снаряды не отскочили.

— Что же с ними стало? — спросил Кенрон.

— Они развалились на части, — сказала Лиара. — Если подумать, все, что долетало до Монтуна, разваливалось.

— Плохо дело, — сказал Кенрон, — похоже его магический хитин ломает любое оружие, которое его коснется. Тут иглами не обойтись.

— Мастер Венни всегда берет с собой лук и стрелы, — сказала Лиара.

— Разумно, — добавила Фэй, — это существо убивает всех, кто подходит к нему близко. С луком можно атаковать издали.

— Лук не поможет, — сказал Кенрон, — к тому же в ящике его нет. Здесь только оружие ближнего боя. Возьмите все, что сможете унести, а я подумаю, как обойти его защиту. И вот еще что, эту броню, в которую вас нарядили в городе, ее можете оставить, она слишком тяжелая для перехода.

Все кобольды закивали, идея оставить в грузовозе громоздкие доспехи, которые ни разу не пригодились за несколько дней вынужденной стоянки, вызвала всеобщее одобрение.

Кенрон положил в рюкзак немного еды, которую кобольдам удалось насобирать вокруг поляны, в основном грибы, ягоды и коренья, на которых можно было продержаться пару дней до того, как силы начнут покидать человека. Водой удалось наполнить три бурдюка, один из которых Кенрон засунул в рюкзак, утяжелив его почти вдвое. Он взял из ящика с оружием два меча, с десяток метательных игл, на всякий случай, кинжал, с которым он не расставался еще с прошлой охоты, висел на поясе. С этим снаряжением он и отправился в путь в компании трех кобольдов.