Милый друг (BEL AMI)

She replied between her fingers: "I am mad to allow you to speak to me like this, mad to have come here, mad to do what I am doing, mad to let you believe that--that--this adventure can have any issue.	- То, что я разрешаю вам так со мной говорить, -это с моей стороны безумие, - все еще не отнимая от лица рук, заговорила она. - Безумие - то, что я сюда пришла, безумие - все, что я делаю, безумием с моей стороны было подавать вам надежду на продолжение того, что... того, что произошло между нами.
Forget all this; you must, and never speak to me again of it."	Забудьте обо всем, так надо, и никогда больше не заговаривайте со мной об этом.
She paused.	Она выжидающе смолкла.
He strove to find an answer, decisive and passionate words, but not being able to join action to words, was partially paralyzed.	А он думал о том, как ей ответить, пытался найти решительные, страстные слова, но ему нельзя было подкреплять свою речь жестами, и это его сковывало.
He replied: "I expect nothing, I hope for nothing. I love you.	- Я ни на что не надеюсь... ничего не жду, - снова заговорил он, - я вас люблю.
Whatever you may do, I will repeat it to you so often, with such power and ardor, that you will end by understanding it.	Что бы вы ни делали, я буду повторять это так часто, с такой силой и с таким пылом страсти, что в конце концов вы меня поймете.
I want to make my love penetrate you, to pour it into your soul, word by word, hour by hour, day by day, so that at length it impregnates you like a liquid, falling drop by drop; softens you, mollifies you, and obliges you later on to reply to me:	Я хочу, чтобы любовь, которой дышит каждое мое слово, нашла доступ к вашему сердцу, чтобы она наполняла его день за днем, час за часом, чтобы она пропитывала его, как влага, просачиваясь капля за каплей, и чтобы, растроганная и смягченная, вы однажды сказали мне:
' I love you, too.'"	"Я тоже люблю вас".
He felt her shoulder trembling against him and her bosom throbbing, and she stammered, abruptly:	Он чувствовал, как дрожит ее плечо, как вздымается ее грудь. И вдруг он услыхал быстрый шепот:
"I love you, too!"	- Я тоже люблю вас.
He started as though he had received a blow, and sighed: "Good God."	Он вздрогнул так, словно его изо всех сил ударили по голове. - О боже!.. - вырвалось у него вместе со вздохом.
She replied, in panting tones: "Ought I to have told you that?	- Зачем я вам это сказала? - тяжело дыша, продолжала г-жа Вальтер.
I feel I am guilty and contemptible. I, who have two daughters, but I cannot help it, I cannot help it. I could not have believed, I should never have thought--but it is stronger than I.	- Я преступница, грешница... а ведь я... мать двух дочерей... но я не могу... не могу... Я бы никогда не поверила... никогда не подумала... но это сильнее... сильнее меня.
Listen, listen: I have never loved anyone but you; I swear it. And I have loved you for a year past in secret, in my secret heart.	Слушайте... слушайте... я никогда никого не любила... кроме вас... клянусь вам... И я люблю вас уже целый год, тайной любовью, любовью, которую я хранила в тайниках души.
Oh! I have suffered and struggled till I can do so no more. I love you."	О, если б вы знали, как я страдала, как я боролась, но я больше не могу: я вас люблю...