Милый яд

– Конечно, читал. Парень пробирался в мой кабинет и подкладывал их мне на стол при любой возможности, – Терри покачал головой, но в его голосе звучало веселье. Может быть, даже ностальгия. – Этот парень всегда отчаянно нуждался в обратной связи и признании.

– А «Милый Яд»?

– Тейт вынудил меня отдать рукопись, как истинный диктатор. Я разбит. Прочитал только первую главу книги Келлана, но за всю ночь не сомкнул глаз, что меня вымотало. Пришлось немного вздремнуть. Не ожидал, что этот обломщик появится до того, как я проснусь, иначе спрятал бы рукопись.

– А если я скажу вам, что копия у меня?

Он скептически посмотрел на меня.

– Ты украла ее у Тейта?

– Келлан оставил книгу мне, – мой голос звучал оборонительно, что я ненавидела.

Терри обладал двумя манерами – дерзкой и настойчивой. Я не доверяла ему настолько, чтобы давать хоть какую-то свободу действий, а это означало, что мне нужно было быть жестче. Чтобы победить, мне нужно было ответить дерзостью на его дерзость. Быть более коварной.

– Я хочу увидеть доказательства, – он хлопнул ладонью по колену, как будто был судьей, а его рука – молотком.

– Он оставил мне в письме, – я сохраняла свой легкий тон. Непринужденный, даже когда у меня зачастил пульс. – Могу сделать для вас отредактированную копию.

– Отредактированную?

– Остальное – личное.

– Что может быть более личным, чем мои отношения с сыном?

Ты бы удивился. Я пожала плечами, испытывая странное желание защитить Келлана от его же собственного отца, которого он любил.

Терри фыркнул.

– Вы с моим сыном трахались?

Вау. Вот же фрукт. Меня поразило ощущение дежавю. Я вспомнила, как что-то похожее говорил Тейт. Думаю, я поняла, откуда он это перенял.

– Вас это не касается, но нет.

– Почему тогда он оставил ее тебе?

– Потому что эта книга и обо мне, – выдохнула я. Рано или поздно мне пришлось бы сказать Терри, если хочу, чтобы он отредактировал «Милый Яд» и сохранил аутентичность текста.

Но я была шокирована молчанием Терри. Он снова окинул меня взглядом, как будто впервые нашел того достойной.

– Он написал тебе книгу, да?

Прозвучало так, как будто он мне поверил. Или, по крайней мере, начинал верить.

– Может быть, – я пошарила пальцами ног по полу. – Не уверена, что было у него в голове, когда он ее писал.

Ложь. Все было очевидно. Мне просто трудно принять правду. И если Терри согласится, то прочитает рукопись и увидит, какой видел меня Келлан. От этой перспективы у меня скрутило живот.

Терри сложил пальцы домиком, подложив их под подбородок.

– Если книга действительно находится на твоем попечении, почему ты позволишь мне ее прочитать?

– Почему бы мне не дать вам ее прочитать? Вы его отец.

Он взвыл от смеха, хлопнув себя ладонью по бедру.

– Прости. Прошло много времени с тех пор, как меня называли кем-то, кроме донора спермы и самого дорогого донора спермы.

– Манеры Тейта оставляют желать лучшего, – и я его не виню. – Но Келлан никогда вас так не называл.

Что-то похожее на чувство вины промелькнуло на лице Терри. Он мгновенно стал серьезным.

– Келлан был порядочным ребенком. Слишком наивным для его же блага.

– Он равнялся на вас.

– Как я и сказал. Слишком наивен для его же блага.

– Наивный или нет, но он вами восхищался. Вот почему я здесь.

Он похлопал по боксерам и вытащил из-за пояса мягкую пачку сигарет. Я замерла. Я ненавидела сигареты по очевидным причинам. Он зажал спичку между кончиками пальцев, но не зажег ее. Казалось, он ждал худшего, и это внезапно изменило ситуацию в мою пользу.

Терри кивнул, чтобы я продолжала.

– Келлан попросил меня завершить его книгу. На самом деле, он бросил мне вызов. Я внесла несколько правок и получила положительный отзыв от редактора издательства.

– Ты ходила по издательствам? – в его голосе звучало разочарование. Я попыталась проигнорировать еще один знак, который навис надо мной, как предвестник, и назвала издательство, в котором работала Хелен. Терри присвистнул, вынимая сигарету изо рта. – Как тебе это удалось?

– Я работаю в «Литература и Менеджмент Ротшильд».

– И этот редактор… Он хочет ее купить? – он икнул. Он что, пьян вусмерть?

Я замерла, затем покачала головой. Я сказала Тейту, что его отец был трезвым несколько месяцев. Конечно, Терри не нарушил бы эту трезвость только для того, чтобы бездельничать и смотреть «Принц из Беверли-Хиллз» в нижнем белье.

– Она заинтересована. Очень заинтересована. Вручила мне заметки и сказала, чтобы я перезвонила ей, как только закончу правки. Вот тут-то вы и вступаете в игру.

Он вынул сигарету изо рта и направил ее на меня.

– Тебе нужна моя помощь.

– Да.

– Что мне с того? – тут же вырвалось у него. Как рефлекс.

Он серьезно? Неудивительно, что Тейт ненавидел его.

– Кроме радости, привилегии и чести помочь издать книгу вашего сына?

– Я на мели, – объяснил он. – И не был трезвым около двух с половиной десятилетий.

Я чувствовала себя обманутой. Идиоткой. Поддалась на закон о трезвости, когда вся история Терренса Маркетти говорила об обратном.

Я покачала головой, отчасти желая выйти за дверь, но осталась ради Келлана.