Мимикрия (СИ)

— О чём ты думаешь, когда вызываешь Патронуса? — когда-то Малфой должен был это спросить. Он хотел узнать об этом ещё в их первую тренировку, но не был уверен, что Гарри ответит. Сейчас почему-то больше так не казалось.

— О всяком, — Гарри отпил немного вина, поморщившись из-за терпкости напитка. — Иногда о родителях, иногда о Роне и Гермионе.

— О родителях? Они ведь…

— То, что их никогда не было в моей жизни, не значит, что мысли о них не делают меня счастливым.

— Всякий раз, когда я думаю о своих, мне становится до ужаса тоскливо, — тихо признался Драко. Возможно, Поттер сейчас — единственный во всём мире, способный его понять. Ладонь Гарри мягко коснулась руки Драко, лежавшей на столе, и аккуратно сжала холодные пальцы.

— Прошло всего два года, это нормально, что ты по ним скучаешь.

Драко печально усмехнулся, поджимая губы. Сколько раз Поттеру приходилось произносить эту фразу, утешая своих друзей? Почти каждый в его команде потерял своих родственников и близких, и почти к каждому случаю Малфой приложил свою руку. Ту, которую теперь бережно сжимал Гарри в попытке поддержать. Чего Драко совершенно не достоин.

— Думаю, я всегда буду по ним скучать.

— Разумеется, — Гарри слабо кивнул, перебирая пальцы Драко в своей руке, — как и я по своим. Но со временем боль обернётся в тёплые воспоминания.

— Мои родители были не самыми достойными людьми, и я…

— Брось. Ты хочешь заставить себя и других поверить, что не заслуживаешь сострадания. Но это не так.

Малфой хмуро посмотрел на Гарри. Вселенская жалость Поттера очевидно добралась до своей цели. И теперь причина такого добросердечного поведения лишь подтвердилась. Гарри просто его жалел, как выброшенную из совятника сипуху, и потому тратил на него своё драгоценное время. Стало тошно. Драко дёрнул рукой, намереваясь избавиться от нежных прикосновений, но Поттер только крепче сжал его ладонь.

— Тебе откуда знать? — зашипел Малфой.

— Сколько маглорождённых ты спас? — уверенно спросил Гарри, и Драко замер, не ожидавший получить такого вопроса. Поттер твёрдо на него смотрел, силой удерживая и словно уже зная верный ответ.

— Десять, — уклончиво протянул Малфой.

— Драко, — стальной голос прозвучал как угроза, и Драко снова поджал губы. Откуда, боггарт его подери, Поттер это знает?

— Сто девяносто три.

Глаза Гарри в удивлении распахнулись, и Драко понял, что совершенно нелепо попался на удочку. Поттер явно ничего не знал о количестве — вероятно, слышал что-то о помощи от Бена Коппера, неспособного держать язык за зубами. Драко не просто так накладывал Обливиэйт на каждого — если бы Лорд Волан-де-Морт узнал, кто именно мешает его планам, тело Малфоя пришлось бы собирать по кусочкам по всему Министерству. С Беном Коппером вышла промашка, и тот сразу же растрепал обо всём Гарри Поттеру. Драко фыркнул и отвернулся к окну. Поттер перестал сжимать его ладонь, но Малфой сделал вид, что этого не заметил.

— Я поражён твоей смелостью.

— Разумеется. Ты всю жизнь считал меня трусом.

— Это не так.

Драко покачал головой. Нельзя винить Гарри за это. Малфой и правда был трусом — и остаётся им до сих пор. Но после смерти отца в Драко что-то сломалось: он всё ещё до безумия боялся всякий раз, сталкиваясь с Тёмным Лордом лицом к лицу, но нестерпимая боль, раздирающая душу, не давала Драко упускать возможности: спасти пару-тройку грязнокровок от жуткой смерти — самое малое из того, что он мог сделать.

— Я прошу тебя оставить это в секрете, — сказал Драко и залпом опустошил свой бокал. — Ужин окончен, — оповестил он, дожидаясь, пока Гарри, кратко кивнув, молча встанет из-за стола, выпуская руку Малфоя, и пропадёт в зелёной вспышке камина.

* * *

Следующие два дня Драко отрабатывал заклинание. Он и не надеялся вызвать телесный Патронус, хотя Гарри был уверен, что Малфою это под силу. Главной победой для Драко стало то, что в субботу вечером спустя час изматывающей тренировки он не потерял сознание. Малфой слабо выдохнул, наклонившись к полу, и выставил руку вперёд, не давая Гарри подойти — тот уже собирался его ловить. Драко несколько раз быстро моргнул и выпрямился, фокусируя взгляд на довольном Поттере. Ещё один ученик в его коллекцию. Когда всё кончится, Гарри должен стать учителем в Хогвартсе.

— Отлично, — сказал он, хлопая Драко по плечу. — Шоколад?

— Нет, — Малфой поморщил нос: из-за обилия шоколада за эту неделю начинало подташнивать только от одного его упоминания. Спустя пару минут Хуки принёс что-то вроде сквоша, и Драко залпом выпил стакан. Приятный холод закрутился в груди и распространился по всему телу. Малфой уселся на диван рядом с Гарри, который рассматривал новый выпуск Пророка.

— Забавно, — Поттер усмехнулся, — я, если честно, давно не читал газет. Мы слушаем радио, в основном. И что тут, что там, ничего не говорят обо мне.

— Твоё эго этого не выдерживает? — ехидно протянул Драко, и Гарри закатил глаза.

— Просто наблюдение.

— Как ты думаешь, почему приближённые Тёмного Лорда названы «Избранной Семёркой»?

Поттер пожал плечами, повернувшись к Драко.

— Потому что вас не шесть?