Мимси Покет и дети без имени

Он попытался подхватить фонарь, но вместо этого грохнул им об стену. Раздался звон стекла, и разбитый фонарь с плеском упал в воду, унося с собой их последнюю связь с миром живых.

Ему показалось, что отчаяние заглатывает его целиком.

– Прости…

В темноте скрежет льда за стеной казался ещё более ожесточённым, и теперь, когда они ничего не видели, стало совсем холодно.

– Поговори со мной, Мимси. Скажи что-нибудь.

– Слишком холодно, – ответила она.

– Говори. Не засыпай.

Магнус отыскал в темноте руку Мимси. Совсем ледяная! Он тёр её ладонями и согревал дыханием, пока она не стала снова мягкой и тёплой.

– Братчи…

– Он тут, не волнуйся.

Она сказала что-то ещё, и ему пришлось нагнуться поближе, чтобы расслышать.

– Что? Что ты говоришь?

– Моя мама. Кажется, я её нашла.

– Что?

– Кажется, я нашла свою маму.

Мимси никогда не смогла бы произнести этого, если бы не дурацкий фонарь, отдавший богу душу. Девочке давно необходимо было с кем-нибудь поделиться своим открытием, которое терзало и мучило её.

– Та женщина, Чёрная Дама… Она не такая плохая, как я сначала думала. То есть нет. Я её ненавижу за то, что случилось с Братчем, но…

Мимси так замёрзла, что губы с трудом шевелились. Магнус сжал ей руку, чтобы подбодрить.

– У неё… Однажды, давно, у неё родился ребёнок. Девочка. И её украли из колыбели.

– Хочешь сказать, это была ты? Ты – дочка Чёрной Дамы? Но как…

– Отметина у меня на щиколотке… Это не татуировка. Родимое пятно. У её ребёнка было точно такое же. В форме полумесяца.

Магнус вспомнил, как Мимси резко отдёрнула ногу, будто он мог раскрыть постыдный секрет.

– И возраст совпадает, и примета, и вообще всё. Понимаешь? Я всегда считала, что меня бросили, что… Так говорили сёстры в приюте: мама захотела от меня избавиться. А это неправда, это подлое враньё. Меня отняли у мамы, когда я только-только родилась.

Шум воды становился оглушительным. Мимси дрожала с ног до головы, словно какой-то узел внутри неё развязался. Магнус хотел приобнять её за плечи, но только больно ударился лбом об стену.

– Я не знаю, что сказать, Мимси. Чёрт возьми, зачем же тогда ты уехала? Почему не осталась с ней, вместо того чтобы впутываться в эту жуть?

– Она не знает, что я её дочь.

– Что?

– Я ничего ей не сказала. Не хочу, чтобы она знала.

– Но почему? Это же смешно!

– Потому что… – произнесла Мимси сдавленным голосом. – Потому что она плохой человек.

Магнусу показалось, он ослышался, когда Мимси проговорила:

– Магнус, это Алисия Оппенгейм.

– Что? Что ты несёшь?! Она ведь…

– Нет-нет. Она не погибла. Выжила, как и Краганмор. И это моя мать, Магнус. Я дочь Алисии Оппенгейм. Понимаешь, что это означает?

Он закрыл глаза, пытаясь остановить головокружение. Алисия Оппенгейм?

– Лучше бы я этого никогда не знала! Я дочь преступницы, Магнус.

– Да что ты городишь?!

– Не хочу становиться такой, как она! Может, я уже сейчас такая, понимаешь?

– Не говори ерунды, – возмутился он. – Ты, конечно, немного приворовываешь, но зла никому не делаешь. Я знаю тебя, Мимси! Ты честная, щедрая…

– В моём возрасте она тоже была такой, а потом смотри, что вышло…

Имя Алисии Оппенгейм пробудило воспоминания, от которых Магнус хотел бы избавиться. Красота этой женщины была равносильна её жестокости. Это она отправила Магнуса в мир снов, где он едва не остался навсегда. С другой стороны, когда Краганмор взял мальчика в заложники, именно Алисия помешала ему бросить Магнуса в колодец кошмаров.

Он так и не понял, почему в последний момент она решила ему помочь, прежде чем исчезнуть со своим сообщником в пылающей шахте. Ясно было только, что он обязан жизнью той, которая едва его не убила.

– Что произошло, Мимси? Почему тебя отняли у мамы? Это же такая подлость…

– Потому что я родилась от чужака. От человека не их круга.

– Не их круга? Что за бред!

– Думаю, мой отец был тергисом.

– Что?

– Я поняла это, когда ты показал мне амулет Анука. У Чёрной Дамы был такой же камень, с тем же рисунком. Наверняка это он ей подарил – тот человек, мой отец.

Магнус, не удержавшись, хихикнул.

– Если бы ты была наполовину тергиска, это бросалось бы в глаза!

– Офицер заметил. Я видела, что он готов раздавить меня каблуком, как таракана.

Магнус зажмурился. В темноте всё казалось таким странным. Он попытался представить себе Мимси, но что он знал про этих девчонок, про их внешность, причёски… Ничего или почти ничего.

Ему всегда казалось, что в Мимси есть что-то необычное: фигура слишком тоненькая и мальчишеская, кошачьи глаза – слишком раскосые, а нос – слишком тонкий и нежный, плохо сочетающийся со всем остальным. Он привык видеть её лицо вымазанным в саже и грязи, волосы – всклокоченными и заплетёнными в косу цвета лакрицы. Но вдруг Магнус вспомнил, как накануне надел на неё тергисскую шапку и какой восхитительной и необычной она показалась ему на дороге, ведущей к Даче.

Мимси – дочь Чёрной Дамы и тергиса-кочевника?

– Нет лучшего способа это проверить… – сказал он, роясь в промокшем кармане.

– Проверить что?

Он вложил ей в ладонь талисман Анука и загнул пальцы.