Миндальный вкус зла

– Ещё бы! Прямо хоть внукам рассказывай.

– А вы не знаете, с кем встречалась Римашевская до вас?

– Чего не знаю, того не знаю, – развёл руками Епифанов.

– Ну, что ж, спасибо за то, что уделили мне время.

– На здоровье.

Мирослава дошла до двери, когда он окликнул её:

– Погодите.

Она обернулась.

– Я вот подумал, – насмешливо проговорил Епифанов, – грех не помочь такой девушке, как вы…

Мирослава молча ждала, что он скажет дальше.

– У меня есть телефончик её закадычной подружки. Девчонку зовут Риммой.

– Вы с ней знакомы?

– Шапочно. Она распространяет какую-то косметику. Как-то мы столкнулись с ней в кафе, и она всучила мне свою визитку. А потом Ира сказала, что они со школы дружат.

– И вы сохранили визитку?

– А как же? Мало ли… Видите, пригодилась. – Он протянул ей глянцевую картонку.

На визитке были замысловатый вензель, окаймляющий фиалку, надпись «Римма Малиновская» и номер телефона. Мирослава сунула её в карман.

– Спасибо, Анатолий Сергеевич. Вы мне помогли.

– Не за что. Может, и вы мне когда-нибудь поможете.

– Я вижу, вы человек предусмотрительный, – улыбнулась Мирослава.

– Если бы я таким не был, то не сидел бы в этом кресле и не разговаривал с вами.

Мирослава кивнула и распрощалась с ресторатором.

При более тщательно рассмотрении визитки Мирослава с удивлением рассмотрела на обратной стороне адрес, написанный карандашом. Он почти стёрся, но прочитать название улицы, номер дома и квартиры было можно. Детектив села за руль автомобиля и почувствовала, что голодна. «Ну не парадокс ли, выходя из ресторана, хотеть есть», – усмехнулась она про себя.

Несмотря на то что уже был восьмой час вечера, на улице было светло, как днём. Дымились массивные свечи цветущих каштанов, даже в городе пахло сиренью и черёмухой.

– Как хорошо, – вздохнула Мирослава.

Спустя сорок минут она подъезжала к коттеджному посёлку, здесь воздух стал чище и был насыщен весенними ароматами. Где-то совсем рядом пел соловей, чуть дальше надрывались в пруду лягушки.

Домой Волгина прибыла в самом романтическом настроении, во дворе она увидела машину Наполеонова и удивилась, что сегодня он приехал рано. Сам Шура сидел на крыльце, увидев Мирославу, он сразу пошёл ей навстречу.

– Где ты пропадала?

– К Епифанову ездила.

– Удачно?

– Даже не знаю, Шур, я переоденусь и всё расскажу.

– Ладно, пойду скажу Морису, что можно начинать варить.

– А что, ужин не готов?

– Сегодня ужин козлиный…

– В смысле?! – удивилась детектив.

– Зелёный борщ из щавеля и крапивы. Миндаугас утверждает, что это страшно полезно.

– Ой! А чего же он не позвонил, чтобы я хлеб ржаной купила.

– Не волнуйся, когда я ему позвонил, он мне велел и хлеб, и сметану купить.

– Ты купил?

– Обижаешь, подруга, – укоризненно проговорил Наполеонов.

– Извини, Шурочка.

– А к чаю пирог с курагой.

– Здорово.

– Лучше бы что-то мясное, – вздохнул Шура, – а так я голодный буду.

– Не волнуйся, там жаркое от вчерашнего ужина осталось.

– Много? – оживился Наполеонов.

– Тебе и Дону хватит.

– А вам с Морисом? – забеспокоился Шура.

– Я не буду, Морис, думаю, тоже.

Через полчаса все дружно хлебали зелёные щи. А Дон лакомился сметаной. Наполеонов, съев тарелку, тут же попросил добавки.

– Ты же не хотел козлиной еды, – усмехнулась Мирослава.

– Я же не знал, что Морис так вкусно варит траву.

Миндаугас с невозмутимым видом налил Наполеонову вторую тарелку, щедрой рукой добавил сметаны и нарезал ещё ржаного хлеба.

– Как хорошо! – сказал Шура, принимаясь за пирог с курагой.

И тут зазвонил городской телефон. Морис снял трубку:

– Алло. Здравствуйте.

– Да, она дома, – проговорил он через несколько секунд: – Мирослава, это тебя тётя Виктория.

Волгина подошла к трубке и, заулыбавшись, спросила:

– Тётя, а мальчикам можно послушать?

Вероятно, получив согласие тёти, она нажала на громкую связь. И в комнате зазвучал приятный низкий голос:

– Слава, представляешь, я тут на рынок ходила.

– С дядей?

– Нет, одна. Не перебивай!

– Хорошо.

– Значит, обошла я всю оптовку, купила всё, что хотела, иду в направлении выхода и вдруг вижу, около прилавка сидит крыса – крупная, размером больше моей ладони. Я подошла, чтобы поближе её рассмотреть, потому что настоящих крыс так близко никогда не видела. Только декоративных и по ТВ. А эта тоже симпатичная оказалась. Шёрстка у неё серая с рыжеватым отливом. Она сидела и умывалась. Нисколько меня не испугалась. Я спрашиваю продавщицу:

– Она у вас что, ручная?

– Кто?!

– Крыса.

– Какая крыса?!

– Ну, которая около вас сидит.

А эта тётка оказалась очень странной! Неуравновешенной! Она как заорёт! И запрыгнула на прилавок! Я от неё такой прыти просто не ожидала. Прилавок-то высокий. А в тётке не меньше ста десяти кило. Вот она орёт, руками машет и прыгает на прилавке. Я прямо испугалась! И крыса тоже. И убежала. Бедняжка!

Потом тётка стала кричать, – снимите меня отсюда!

Пришли три здоровенных охранника и еле-еле её втроём стащили. Мне бы ни в жизнь на этот прилавок даже с табуретки не забраться, а она с асфальта запрыгнула.

На кухне тем временем стоял хохот. Наполеонов даже пирог перестал есть.

– Ой, я не могу, – услышала Виктория на другом конце провода его причитания.