Министерство будущего

Местные жители согласятся нас принять, если нас не будет слишком много. Если будет слишком много, они, ясное дело, занервничают. Мне кажется, этим объясняется реакция Венгрии и других маленьких европейских стран. Да, люди живут там в достатке, но их всего несколько миллионов. Семь миллионов швейцарцев, а среди них – три миллиона иностранцев. Это очень много. Дело не только в национальном духе, но и в языке. В этом, мне кажется, вся суть. Представьте себе, что на всей Земле на вашем языке говорят всего пять миллионов человек. Это меньше населения крупного города. И тут приезжают еще пять миллионов, причем, чтобы понять друг друга, говорят на английском. Очень скоро по-английски заговорят ваши дети и все вокруг, а ваш родной язык потихоньку умрет. Огромная потеря, невосполнимая. Естественно, люди защищают свое наследие. Поэтому важнее всего выучить язык. Не английский, а местный, родной для тех, кто вас принял. Культура не так важна. Язык – великий объединитель. Если ты говоришь на их языке, как бы ты его ни коверкал, прочитаешь в их лицах желание помочь тебе. Они видят: ты тоже человек, а их язык очень трудный и непонятный, но ты не поленился. Швейцарцы к этому очень хорошо относятся. Языковые курсы бесплатные, к тому же они сами говорят на четырех языках и перемешивают их каждый день. Достаточно проехать по туннелю в деревню на другой стороне горы, и ты услышишь совершенно другой язык! Причудливый немецкий сменяется причудливым французским. Честно говоря, мы говорим по-немецки лучше многих швейцарцев, живущих от нас всего в двадцати километрах. Может, еще поэтому они так терпимы. Они друг друга за это вышучивают.

Когда все на свете начнут шутить друг о друге как швейцарцы, когда все в мире обретут достоинство, все придет в норму. А пока что я, старуха, прожившая почти всю жизнь в лагерях беженцев, могу стоять на улице перед маленьким кафе, наблюдая ранний закат, обычный в этих краях, все в тени уже к трем пополудни. Тенистая деревушка в глубокой выемке между гор, спокойная деревушка, сонная деревушка. Что бы ни случилось в прошлом или будущем, настоящее – это сегодняшний день. Еще немного постою и вернусь в дом.

106

В канун поста и карнавала Артур Нолан прислал сообщение. Он успевал вернуться в Цюрих, можно ли составить Мэри компанию?

Да, ответила она. Потом остаток дня вспоминала Артура, гадая, чем обернется его возвращение. Она была рада, что Арт смог приехать. Неужели досрочно прервал тур?

Мэри приехала в Дюбендорф посмотреть на спуск «Небесного клипера» в большом новеньком аэропорту для дирижаблей. Появившись на трапе, Арт заметил Мэри и расцвел. Какой он худой.

Мэри проводила его до кооперативной квартиры. Когда Арт опустил небольшую сумку с вещами на пол, она с любопытством осмотрелась. Здесь раньше жил Фрэнк. Кто его еще помнил? Возможно, кроме нее, больше никто. Или родители, если живы. Смерть сына, должно быть, страшно их огорчила. Ужасно видеть, как душевное заболевание множит мучения, постепенно отрезает людей от мира. Для Фрэнка она сделала все, что могла, они подружились, Мэри его даже по-своему любила. Ничего не поделаешь.

Мэри и Артур поднялись на трамвае до ее дома. Увидев квартиру бывшей министра, Артур рассмеялся. Пройдясь до дальней стены – дальше, чем у нее могло бы получиться, он пошутил, что Мэри сняла квартиру соразмерно его росту.

Они поужинали в соседней траттории. Арт рассказал, куда летал в последнем путешествии: в основном в Среднюю Азию, покружил над отрогами различных горных хребтов, где для животных было настоящее раздолье, был на Кавказе, Памире, Каракоруме, Алтае, Гиндукуше, в Гималаях. Летали к пику Ленина на Памире, Таджикистан почти целиком превратился в дикий заповедник, несовершенный, зато настоящий. Пассажиры видели снежного барса, черномордых лангуров, множество другой живности. Люди населяли эти горные массивы тысячи лет, своим характером этот край напоминал Швейцарию, но отдельные части были так дики и непроходимы, что человеку от них не было никакой пользы. Друзья Арта Тобиас и Джесси помогали создавать «дикий мир антропоцена», играя роль «дикого» крыла «Половины Земли», с ними сотрудничали правительства многих стран, помогая создавать один бескрайний интегрированный заповедник с системой коридоров, местные туземные народы работали смотрителями или просто жили на этих землях, позволяя природе делать свое дело.

– Здорово! – прокомментировала Мэри. – Туда я бы съездила.

– Правда? Потому как я собираюсь повторить полет.

– Если полечу, то хотела бы побольше времени проводить на земле, – призналась она. – Пожить немного на одном месте, посмотреть, что там происходит.

– Я мог бы высадить тебя, а потом забрать.

– Хорошая мысль.

После ужина Артур обнял ее и направился к остановке трамвая.